Изгой Бездны Гастон Д'Эрелль
Глава 1: Молот Империи
Глубокий, всепроникающий гул был первым, что возвращалось к восприятию. Не звук, а вибрация. Она шла от самых стальных ребер корабля, пронизывала насквозь, резонируя в костях, в зубах, в наполненных свинцом веках. Деймос открыл глаза. Мрак его кельи не был абсолютным. Тусклый, кроваво-красный аварийный свет, встроенный в потолок, отбрасывал длинные, искаженные тени от выступающих балок каркаса. Воздух был спертым, пропитанным запахом машинного масла, озона, пота, металла и чего-то еще – едва уловимого, затхлого, как пыль гробниц. Запах звездолета. Запах войны.
Он лежал на жесткой плице-койке, приваренной к стене. Его тело, массивное даже без брони, но изможденное годами кампаний, было покрыто сетью старых шрамов и новых синяков. Он не спал. Он был в транзе боевого медитатива, состоянии на грани сознания, где тело отдыхает, а разум бдит. Но что-то выдернуло его наружу. Не тревога. Не команда. Ощущение.
Оно пришло как внезапный, ледяной спазм в солнечном сплетении. Как будто в вакууме космоса за его спиной кто-то провел ледяным пальцем по позвоночнику. За ним последовало мимолетное видение: не образ, а чувство. Бескрайняя, ненасытная пустота. Холод, не имеющий ничего общего с температурой. И геометрия… ломающаяся. Углы, не подчиняющиеся Евклиду, пространство, сворачивающееся в спирали безумия. Оно длилось микросекунду, оставив после себя лишь липкий пот на лбу, учащенное сердцебиение и глухое эхо шепота – не слов, а бессмысленного, многослойного гудения, сливающегося с гулом корабля.
Деймос резко сел. Койка скрипнула под его весом. Он провел ладонью по лицу, счищая несуществующую грязь и пытаясь стереть остатки кошмара. Варп. Они должны были выйти скоро. Очень скоро. Его дар, проклятая трещина в разуме, что делала его столь ценным и столь подозрительным для Инквизиции, всегда острее чувствовала переходы между реальностью и безумием Имматериума.
«Статус варп-перехода?» – его голос, низкий и хриплый от долгого молчания, прозвучал в тишине кельи. Он знал, что система корабля слушает.
Голос с металлическим тембром ответил мгновенно, раздаваясь из скрытого репродуктора: «Сержант Деймос. Выход из варп-пространства в системе Ксилон-7 запланирован через T-минус 17 минут 32 секунды. Системы стабилизации на 98%. Аномалии варп-поля в допустимых пределах. Рекомендуется окончательная подготовка к боевому развертыванию».
«Аномалии…» – пробормотал Деймос, вставая. Кости затрещали. Видение. Шепот. Оно не было «в пределах». Но докладывать об этом? Инквизитор на борту, Тал, с его холодными, скальпельными глазами, уже интересовался его «эпизодами» после последнего прыжка. Нет. Он засунул ощущение глубоко внутрь, заковал в броню дисциплины. Он был сержантом штурмовых десантников Империи. Орудием. Орудия не чувствуют страха. Орудия не видят кошмаров.
Он подошел к стойке, где висела его броня.
«Тиран». Штурмовая броня тяжелого класса. Не просто доспех. Это был персональный танк, готический саркофаг из адамантиевой стали и керамита, усыпанный рубцами от бесчисленных битв. Каждая пластина была произведением индустриального искусства и фанатичной преданности. Нагрудник, толстый как шлюзовая дверь, был украшен рельефной Аквилой Империалис – двуглавым орлом, символом власти Человечества над звездами. На левом наплечнике красовалась эмблема его подразделения – «Стальные Ангелы» – стилизованный, разбивающий планету кулак в ореоле пламени. На правом – его личная отметка: выжженная молнией трещина, символ выжившего после удара псионика Орков.
Но сейчас броня была больше, чем символ. Она была ритуалом. Спасением от шепота.
Деймос начал облачение. Сначала – черный, плотный, влагоотводящий бодиглав из огнестойкого полимера. Потом – нейроинтерфейсный шлем, плотно облегающий череп, холодные датчики прилипая к вискам. Мгновение темноты, затем вспышка – диагностические руны заплясали перед его мысленным взором: Нейросвязь: УСТАНОВЛЕНА. Статус: ОПТИМАЛЕН.
Затем – экзоскелет. Тяжелые, усиленные каркасные элементы на ноги, спину, руки. Сервомоторы тихо зажужжали, проходя калибровку. Он почувствовал, как сталь обнимает его мышцы, усиливая, но и сковывая. Кинетический усилитель: АКТИВИРОВАН. Синхронизация: 99.7%.
И только потом – основные плиты. Нагрудник, весом в полцентнера, со скрежетом и шипением пневматики опустился на каркас, магнитные замки щелкнули, как кандалы. Наплечники. Набедренники. Поножи. Наручи. Каждая деталь устанавливалась с ритуальной точностью, сопровождаемая гулом сервоприводов и отчетливыми щелчками герметичных замков. Воздух с шипением заполнил внутренний объем брони, создавая давление. Системы жизнеобеспечения замерцали зеленым на внутреннем дисплее шлема: Атмосфера: НОРМА. Температура: 20°C. Подача стимуляторов: ГОТОВА.
Он поднял руки, сжимая и разжимая кулаки в массивных перчатках. Броня отвечала мгновенно, без задержек. Единение было почти полным. «Тиран» был не просто железом. Он был продолжением его воли, его гнева, его выкованной в боях решимости. Внутри этого саркофага он был не человеком. Он был орудием возмездия Империи.
«Полная синхронизация достигнута, сержант», – прозвучал механический голос системы. «Броня «Тиран» готова к развертыванию. Рекомендую проверить вооружение».
Деймос повернулся к оружейной стойке. Его штурмовая винтовка «Молот» – чудовище калибра .75, способное разорвать легкий танк. Он снял его со стойки, ощущая привычную, успокаивающую тяжесть. Магазин с болтерными патронами размером с ладонь вошел в приемник с властным щелчком. Плазменный блок питания зашипел, набирая заряд. Диагностика на визоре брони: *ОРУЖИЕ: «Молот» Mk.VII. Статус: ЗАРЯЖЕНО. Плазма-клетка: 100%.*
К поясу он пристегнул гранаты – осколочные «Очистители» и термальные «Пожиратели Плоти». На спину магнитным замком защелкнулся тяжелый дробящий кулак – массивный гидравлический таран на усиленной руке для проламывания баррикад и доспехов. Последний штрих – боевой нож «Коготь Орла», длиной в предплечье, с зазубренной пилой на обухе. Орудие ближнего боя. Последний аргумент.
Он был готов. Орудие зачехлено. Шепот варпа отступил, подавленный ритуалом и сталью. Он был Сержант Деймос. Стальной Ангел. Кулак Империи.
Именно в этот момент завыла боевая тревога.
Звук был не просто громким. Он был физическим. Пронзительный, нарастающий вой сирен, ревущий сквозь все переборки, сливаясь с гулом двигателей в оглушительный симфонический ад. Красный аварийный свет сменился на мигающий кроваво-багровый, заливая келью пульсирующим светом апокалипсиса. На внутреннем визоре брони вспыхнули предупреждения: «ВЫХОД ИЗ ВАРП-ПРОСТРАНСТВА ИММЕНЕНТЕН! ВСЕМ ЛИЧНЫМ СОСТАВАМ ЗАНЯТЬ БОЕВЫЕ ПОЗИЦИИ! ЦЕЛЬ: СИСТЕМА КСИЛОН-7. ОПЕРАЦИЯ: «КУЛАК НЕБЕС» НАЧИНАЕТСЯ!»
Деймос не побежал. Он двинулся. Его броня, казалось, не затрудняла, а направляла его. Тяжелые сапоги гулко били по решетчатому полу коридора, сливаясь с грохотом сотен других десантников, спешащих по своим постам. Воздух вибрировал от криков унтер-офицеров, скрежета закрывающихся гермоворот, рева перегружающихся систем оружия. Запах озона, пота и страха стал гуще.
Он шел по коридорам «Кулака Терры». Линкор класса «Император». Плавучая крепость. Плавучий собор войны. Коридоры были не просто проходами. Это были нефы готического костела, посвященного богу-императору Войны. Стены высотой в десять метров, покрытые барельефами, изображающими победы Империума над ксеносами: орды орков, сокрушаемые стальными гигантами; извивающиеся тираниды, сжигаемые пламенем веры; загадочные эльдары, разрываемые на куски цепными мечами. Везде лики Святого Императора, его взгляд суров и всевидящ. Везде символ Аквилы. Везде черепа – символы смерти врагам человечества. Огромные арки перекрытий терялись в дыму и полумраке, подсвеченные мерцающими люменами. Казалось, сам корабль дышал, а его рёбра-фермы стонали под нагрузкой.
Он миновал открытые люки машинных отделений. Там, в облаках пара и под мерцающими священными свечами, копошились техножрецы Марса. Их тела были больше машин, чем плоти – механические щупальца, оптические сенсоры вместо глаз, голоса, превращенные в механический скрежет бинарика. Они воздевали дымящиеся кадильницы с маслом, читая литании умиротворения машинному духу корабля, поливая священным маслом пылающие узлы варп-двигателей. Их монотонное пение сливалось с гулом силовых установок в единый гимн технологического богослужения: «…и да пребудет Воля Твоя в шестернях и поршнях, о, Благословенный Дух Машины, да не познаем мы Гнева Твоего в час испытаний…»
Деймос ощущал вибрацию сквозь броню. Она менялась. Гул варп-двигателей сходил на нет, заменяясь более глубоким, мощным ревом термоядерных плазменных двигателей реального пространства. Они выходили. Сейчас.
Он вошел в десантный ангар «Ангелус Морс». Здесь царил организованный хаос. Десятки ударных лэндеров «Дротик» и бронированных капсул «Гробик» стояли рядами, как стервятники на привязи, техсервы и артификаторы суетливо проверяли их системы под вой сирен. Воздух гудел от предстартовых проверок двигателей и криков командиров отделений, сверяющих списки. Сотни десантников в броне, похожей на его, но менее массивной, строились у своих лэндеров, их визоры скрывали лица, но позы говорили о сосредоточенной ярости и готовности. Запах раскаленного металла, топлива и адреналина висел плотным туманом.