Вскоре преподобный Михаил из Царь-града вернулся в свою обитель, и тогда не стерпело более сердце Авраамия, среди молвы житейской влекомое любовью к иночеству, и он ушел к преподобному. Достигнув обители Кименской, он упал в ноги старцу Михаилу, со слезами умоляя его облечь его в иноческий образ и причесть к избранному стаду Христову. Ласково принял его Михаил и, не медля, не подвергая никакому искусу, постриг его тотчас в иночество, как человека уже искусного, зная, какая великая любовь к Богу скрывается в этом сердце. При постриге старец назвал его Афанасием.

В том монастыре не было обычая одевать иноков при пострижении власяницей, но блаженный Михаил облек Афанасия во власяницу, как в броню, вооружая на супостатов доброго воина Христова. Афанасий умолял святого старца положить ему заповедь вкушать пищу однажды во всю неделю, но премудрый наставник, отсекая волю своего ученика, приказал принимать ему пищу через два дня. И проходил Афанасий все послушания монастырские, являясь усердным в иноческих подвигах и в посещении церковной службы, хотя ему от монастырских дел оставалось времени очень мало. Он упражнялся в списывании священных книг по приказанию своего старца, вся братия его любила за трудолюбие, и за четыре года он достиг совершенства в иноческой жизни. Тогда старец его велел жить ему в безмолвии в одинокой келье на пустынном месте, в версте от обители. И дал ему старец новую заповедь о посте: вкушать пищу не через два дня в третий, как раньше, а через день есть сухой хлеб и немного воды, а все Господские и Богородичные праздники и по воскресенья, начиная с вечера под праздник до 3 часа дня, проводить без сна в молитве и славословии Бога.

По прошествии некоторого времени воевода Никифор, о котором была уже речь, племянник прп. Михаила, по делам царской службы следовал мимо того места, где была обитель преподобного, и зашел к своему дяде, и в беседе с ним спросил его:

– Где, отче, тот отрок Авраамий, которого я видел у тебя в столице?

Старец отвечал:

– Он молит Бога о спасении вашем. Он теперь инок и зовется Афанасием.

С Никифором был в то время брат его Лев, патриций, и оба они, узнав о добродетельном житии Афанасия, захотели его видеть. С разрешения старца пошли они к месту уединения отшельника.

Встретив их, Афанасий беседовал с ними словами духовной премудрости, ибо уста его были исполнены благодати Святого Духа. Они же так усладились этими словами, что желали навсегда остаться с ним, если бы было возможно им освободиться от своих должностей и от суеты мирской. Вернувшись к преподобному Михаилу, они сказали ему:

– Благодарим тебя, отче, что ты показал нам сокровище, «сокровенное на селе» паствы твоей.

Старец же, призвав Афанасия, велел ему снова предложить учительное слово о спасении души к пришедшим, и благодать Господня так сильно действовала в его устах, что слушавшие умилялись над словами его, сокрушаясь сердцем своим, и плакали. И сам старец удивлялся благодати учения, исходившего из уст Афанасия.

С тех пор Никифор-воевода и Лев-патриций сильно привязались к блаженному Афанасию. Придя к нему наедине, Никифор открыл ему свою мысль:

– Я желаю, отче, уйти от бури мирской, избегнуть житейских попечений и в безмолвии иноческом поработать Богу. Это желание и намерение образовалось во мне под влиянием твоих боговдохновенных слов, и я имею надежду на твои святые молитвы, что получу желаемое.

Блаженный же Афанасий отвечал ему:

– На Бога возложи надежду твою, господин, и Он устроит жизнь твою, как Ему будет угодно…

После длительной беседы воевода и патриций продолжали свой путь, получив великую пользу для душ своих.