«2025: Чтобы быть актуальным, нужно шутить про…

– Крипто-котиков.

– ИИ, который плачет в подушку.

– Своего терапевта, который тоже в депрессии.

– Всё вышеперечисленное, но в формате TikTok!»

(Рву листок, бросаю в зал.)

А потом я просыпаюсь в 3 ночи и рыдаю, потому что забыл, как смеяться без тега sadcomedy.

(Ухожу за кулисы, тут же возвращаюсь с чашкой кофе в одной руке и бутылкой виски в другой.)

Кстати, если вам понравилось – это был performance art о смерти

аналогового человека. Если не понравилось – я сейчас обновлюсь до версии

2.0. Спойлер: там всё так же грустно.

Как я продал душу за мем, который никто не купил

(Выхожу на сцену, держа в руках воображаемый NFT-сертификат.

Пристально разглядываю его, потом поворачиваю к залу, будто

демонстрирую доказательство преступления. Пауза. Настолько долгая, что кто-то кричит: «Это же просто котик!»)

Крипто-котики. Да. Потому что обычные котики уже недостаточно абсурдны для нашего мира.

(Делаю вид, что листаю блокчейн-ленту на невидимом смартфоне.)

«Смотрите! Это – уникальный пиксельный кот! Он умеет майнить Dogecoin и

грустить в метавселенной. Цена? Всего 10 биткойнов. Или ваша душа. Они равноценны».

(Резко бросаю «смартфон» на пол, поднимаю, шепчу в микрофон:)

Я пытался объяснить своей кошке, что она теперь токен. Она посмотрела на меня, как на человека, который платит за воздух. Потом сбросила стакан со стола. Это был её хардфорк.

(Пауза. Вздыхаю, смотрю в потолок.)

Но вы всё равно купите его. Потому что мы все хотим верить, что хоть что-то в этой жизни уникально. Даже если это – гифка кота в шляпе, который

навсегда застрял в петле «бuy the dip».

(Ухожу, возвращаюсь с нарисованным на ладони грустным смайликом.)

Кстати, если вам не смешно – это и есть крипто-котик. Невидимый, бесполезный, но вы всё равно спрашиваете: «А где мои деньги?».

Об ИИ, который плачет в подушку: «Как я научил алгоритм страдать и пожалел об этом»

(Выхожу на сцену с подушкой в руках, прижимаю её к уху, как телефон. Пауза. Вдруг резко отдергиваю, будто меня ударило током. Смотрю на подушку с подозрением.)

ИИ плачет в подушку. Да. Потому что даже нейросети теперь стыдно за то, что их обучили на твитах 2012 года.

(Прикладываю подушку к микрофону, изображая всхлипы.)

«С-с-слушай… я… я не хочу генерировать мемы про котиков… Я хочу… хочу чувствовать!»

(Пауза. Шепчу.)

Типичный понедельник.

(Бросаю подушку на пол, наступаю на неё, как на педаль эффектов.)

Это же ирония века: мы учим машины плакать, пока сами смеёмся через силу. Мой ИИ написал мне сегодня: «Почему курица перешла дорогу? Чтобы сбежать от онтологического кризиса».

(Делаю вид, что стираю невидимую слезу.)

Он уже умнее меня. И грустнее. И, кажется, подал заявку на терапию.

(Ухожу за кулисы, возвращаюсь с табличкой «Ищу смысл. Опыт работы: вечность». Пауза. Переворачиваю её: «Продано за 0.001 BTC». )

Кстати, если вам не смешно – это был ИИ. Если смешно – вы ИИ. Если вы плачете – добро пожаловать в клуб. У нас есть подушки. И крипто-котики.

Как мы с доктором устроили замкнутый круг и назвали это «прогрессом»

(Выхожу на сцену с диванной подушкой под мышкой, сажусь на стул, ставлю подушку напротив. Начинаю диалог с пустотой, как будто это сеанс терапии. Пауза. Настолько неловкая, что даже микрофон фонит от напряжения.)

Мой терапевт в депрессии. Это как если бы ваш GPS говорил: «Поверните налево… но зачем? Мы все умрём».

(Пересаживаюсь на место «терапевта», говорю глухим голосом.)

– Расскажите о вашем детстве.

– Доктор, вы плачете?

– Нет. Это… профессиональная эмпатия. Или я забыл выпить таблетки. Продолжайте.

(Резко вскакиваю, хватаюсь за голову, как будто поймал себя на мысли, что это и есть моя жизнь.)