Тиберий Александр, человек умный и опытный, бывший префект Египта и, как я не раз отмечал, иудей по происхождению, имел, если верить словам Иосифа, верховное командование над всей армией. Отлично зная врагов, бывших его соотечественниками, он был признан более способным, чем другие, содействовать победе своими советами. По аналогичной причине Иосиф, последовавший за Веспасианом в Александрию, был отправлен обратно с Титом в Иудею, так как считался орудием, полезным для возвращения мятежников – как своим примером, так и речами.

Когда Тит приблизился к Иерусалиму на тридцать стадий [около 5,5 км], он взял с собой шестьсот отборных всадников и выдвинулся вперёд, чтобы лично осмотреть укрепления города и расположение жителей. Он знал, что среди них царит раздор, что народ жаждет мира, но удерживается в своего рода плену мятежниками. Поэтому он не терял надежды, что его появление вызовет в городе волнения, которые позволят ему одержать победу, не обнажая меча. Эта мысль, заставившая его взять на себя обязанность, более подобающую младшему офицеру, чем полководцу, была полностью опровергнута событиями. Иудеи, увидев его в пределах досягаемости у башни Псефины, выступили против него, рассеяли его отряд и поставили его в такое опасное положение, что он выбрался из него лишь благодаря чудесам храбрости и, как отмечает Иосиф, особому покровительству Божию. Он вернулся к своей армии, а иудеи, торжествуя первый успех, ещё более укрепились в своём безумном высокомерии.

На следующий день Тит приблизился к городу с армией на расстояние семи стадий [около 1,3 км] с севера и остановился у места, называемого Скопус (что можно перевести как «Наблюдательный пост»), откуда открывался вид на город и храм. Там он разместил два своих легиона; пятый был поставлен в трёх стадиях позади, а десятый получил приказ разбить лагерь на Елеонской горе к востоку от города, отделённой от него долиной Кедрона.

Приближение опасности заставило мятежников наконец задуматься о ярости, которая толкала их к взаимной гибели. Они сами упрекнули себя за раздор, которым так хорошо служили своим врагам, и, решив объединиться, совместно совершили вылазку против десятого легиона, который в тот момент работал над укреплениями. Они стремительно пересекли долину, и их атака удалась тем лучше, что была неожиданной. Римляне меньше всего ожидали этого, полагая, что иудеи либо потрясены и охвачены страхом, либо, по крайней мере, раздоры мешают им договориться о совместных действиях. В легионе начался беспорядок, так как большая часть солдат оставила оружие, чтобы взять инструменты для работ. Он рисковал быть разбитым и полностью уничтоженным, если бы Тит, быстро предупрежденный, не пришел на помощь с отборным отрядом. Он вернул бегущих, атаковал иудеев с фланга и, убив нескольких и ранив еще большее число, отбросил их обратно в долину, откуда они вернулись на высоту со стороны города и выстроились там, противостоя римлянам, занявшим противоположную высоту. Тит счел дело законченным и отправил легион завершать начатые работы по укреплению лагеря, прикрывая его, однако, своим отрядом.

Движение, которое пришлось совершить для выполнения этого приказа, иудеи приняли за бегство. Они тут же бросились в атаку, обрушившись с яростью, которую Иосиф сравнивает с яростью самых свирепых зверей. Отряд Тита не смог выдержать их натиск: он рассеялся в бегстве, и князь [Тит] остался почти без сопровождения в самом пекле опасности. Его друзья советовали ему позаботиться о своей безопасности, но его мужество не позволило ему даже слушать такие речи. Он не только стоял твердо, но и атаковал врагов с такой отвагой, что внушил им страх: большинство из них, думая лишь о том, как избежать его, бросились в стороны, преследуя бегущих. Тем временем легион, увидев приближающихся победоносных врагов, вновь пришел в смятение, и только стыд за оставление своего предводителя в великой опасности удержал его от полного развала. Постепенно римляне оправились от страха и, объединив силы, вернули себе преимущество, которое дисциплинированные войска должны иметь над неистовыми. Они отбросили иудеев в город и спокойно вернулись укреплять лагерь. В тот день Тит удостоился чести дважды спасти десятый легион.