[Читателю, конечно, нет нужды напоминать, что весь этот рассказ звучит несколько романтично и, возможно, был приукрашен автором.] Он достойно завершается предсказанием Иосифа Веспасиану о его императорской власти. Я уже говорил об этом в другом месте. Добавлю здесь, что Иосиф хвастается еще одним подобным предсказанием, также сбывшимся. Он утверждает, что предрек жителям Иотапаты, что осада продлится сорок семь дней, после чего их город будет взят, а он сам станет пленником римлян. [Не останавливаясь на опровержении этой хвастливой выдумки, которая сама себя разрушает,] перейду к достоверному. Иосиф, под покровительством Тита – благородной души, ценившей достоинство даже во враге, – получил от Веспасиана всяческие милости, но все же оставался в оковах.

Во время осады Иотапаты Веспасиан взял другой город в Галилее и уничтожил большое скопление самаритян.

Яфа, город неподалеку от Иотапаты, воодушевленный сопротивлением своих соседей римскому оружию, проявлял дерзость, превосходящую его силы. Траян, командующий Десятым легионом, был отправлен туда с двумя тысячами пехотинцев и тысячью всадников. Сначала он без особого труда овладел первым укреплением, ибо Яфа имела два кольца стен. Те, кто отступил во второе, закрыли ворота, опасаясь, что враги проникнут внутрь вместе с их согражданами. В результате несчастные, оказавшиеся запертыми между двумя стенами, были перебиты – числом до двенадцати тысяч. Траян пожелал оставить сыну своего полководца честь взятия города и сообщил Веспасиану о положении дел. Тот дал Титу тысячу пехотинцев и пятьсот всадников, чтобы завершить операцию. Вторая стена Яфы была взята штурмом: победители предали мечу всех, кто был способен носить оружие, а женщин и детей взяли в плен.

Самаритяне собрались с оружием на горе Гаризим, и хотя они не совершали никаких враждебных действий, их скопление вызывало подозрения. Веспасиан направил против них Цериалиса, командира Пятого легиона, с тремя тысячами пехотинцев и шестьюстами всадников. Офицер, достигнув подножия горы, счел неразумным сразу атаковать противника, имевшего преимущество в позиции, и вместо этого окружил их и запер рвами. Это происходило в конце месяца Десия, завершающего весну, и сильная жара крайне изнуряла самаритян, расположившихся на вершине безводной горы, плохо снабженных и особенно страдавших от нехватки воды. Многие погибли от жажды, другие сдались римлянам. Цериалис, узнав от перебежчиков о подавленном состоянии врага, решил, что настало время подняться к ним. Он предложил им сохранить жизнь, если они сложат оружие, но, получив отказ, атаковал и перебил одиннадцать тысяч шестьсот человек.

Эти два события произошли незадолго до взятия Иотапаты. Когда Веспасиан наконец овладел этим городом, он счел нужным дать своим войскам некоторый отдых после столь трудной осады и разместил их на отдых – часть в Кесарии, часть в Скифополисе.

Однако он не оставался в полном бездействии: узнав, что шайка разбойников, восстановившая руины города Иоппии, разрушенного Цестием, бороздит море на легких судах и занимается пиратством вдоль всех побережий, он отправил отряд пехоты и кавалерии, чтобы уничтожить это гнездо пиратов. При приближении римлян разбойники бежали на свои корабли, но поднявшаяся как нельзя кстати буря помешала этим негодяям избежать заслуженной кары. Гавань Иоппии крайне неудобна, открыта северным ветрам и окружена рифами. Беглецы, гонимые ветром к берегу, которым владели римляне, либо разбивались о скалы, либо шли ко дну; а те немногие, кому удалось достичь суши, попадали в руки врагов, которые не давали им пощады. Таким образом погибло более четырех тысяч человек. Иоппия была срыта во второй раз, и Веспасиан оставил в цитадели гарнизон, чтобы держать в узде всю округу.