Само псковское духовенство ближе всех сознавало всю беззащитность своего положения, как пастырей церковных, и все беспорядки как в жизни служителей церкви, так и в самой церковной службе и, чтобы как-нибудь устроить опору в своей среде, думало найти эту опору в устройстве соборов, в церкви, которые представляли бы собой организованные общины с своими ближайшими представителями, судьями, блюстителями и ходатаями. Старейшей таковой церковной общиной, и единственной в продолжение 200 лет, был собор Св. Троицы. Собор этот первоначально достиг своей цели: духовенство находило в нем свою опору, особенно в те отдаленные времена, когда Псков еще жил в мире и согласии с новгородскими владыками; но в продолжение времени собор этот мало-помалу обратился в учреждение не столько церковное, сколько в государственное и общественное, для управления как церковными, так и мирскими делами, где уже мирские власти получили перевес над поповскими старостами. А между тем, по мирному договору 1347 года, за стеснение епископской власти вечем, духовенство год от года стало ощущать большую нужду в местной ближайшей поддержке, как для себя, так и для наблюдения за церковным порядком. А посему ровно через десять лет, после мира 1347 года, духовенство, воспользовавшись постройкой вновь церкви Свв. мучениц Софии, Веры, Надежды и Любови, учредило при этой церкви второй собор, чтобы держать вседневную службу, как говорили духовные в своем прошении к вечу. Но через 60 лет, т. е. вскоре после поражения ереси стригольников, двух соборов уже оказалось недостаточно; и в 1417 году священники, не вошедшие в общины сих соборов и, следовательно, остававшиеся без местной опоры, общим челобитьем обратились к псковскому вечу и выхлопотали себе дозволение устроить третий собор при церкви Св. Николы над Греблею. Потом, по мере падения духовенства, соборы стали устраиваться чаще: четвертый собор при церкви Всемилостивого Спаса и Великомученика Димитрия был устроен в 1453 году, т. е. через 36 лет после третьего собора; в этом году приезжал во Псков новгородский владыка Евфимий и по просьбе священников к нему обратились тогдашний псковский князь и посадники с челобитьем, чтобы благословил устроить четвертый собор священникам, не причисленным ни к одному из прежних соборов, на что владыка и изъявил свое согласие. Далее, через девять лет после учреждения четвертого собора, духовенство било челом псковскому вечу о дозволении устроить пятый собор; и вече приговорило быть пятому собору у Похвалы Святой Богородицы, да у Покрова Святой Богородицы, да у Святого Духа, за Домонтовой стеной. А еще через девять лет, в 1471 году, священники, еще не причисленные ни к одному из прежних соборов, били челом псковскому вечу, чтобы оно печаловалось перед великим князем и митрополитом о дозволении устроить и шестой собор; и митрополит благословил быть шестому собору при церкви Входа в Иерусалим. Это быстрое распространение соборов, учреждаемых по просьбе самого духовенства, и притом совпадающее с постепенным ослаблением епископской власти во Пскове, лучше всего свидетельствует, что псковское духовенство, по мере ослабления епископской власти, все более и более слагалось в пресвитерианском характере, и единственную и ближайшую себе защиту находило в соборах, где у духовных были свои выборные начальники – соборские поповские старосты, которые были обязаны стоять за порядок церковный и, по мере сил, отделываться от притязаний мирской власти и общества.