Однако перемены пугали: они всегда означали риск и неизвестность. А если он не справится? Если не найдёт дорогу обратно? Тигр поёжился. Часть его хотела обернуться и убежать, забыть всё, что произошло у странного костра, но другая, затаив дыхание, слушала слова шамана и требовала идти вперёд.

Перед ним стоял выбор, словно неприступная скала: остаться в родном лесу или шагнуть в неизвестность и, может быть, уже никогда не стать прежним. И вдруг тигр понял: если сейчас отвернётся, то до конца жизни будет мучиться вопросом, что же он упустил.

Глубоко вдохнув, обретая решимость, он взглянул на шамана.

– А что, если я не справлюсь? – спросил тигр тихо. – Я никогда не искал ничего, кроме добычи. Я не знаю этих земель… А если заблужусь или окажусь слабее, чем думал?

Он замолчал, чувствуя, как внутри него борются привычные инстинкты и зов чего-то нового. Там, в родном лесу, тигр прекрасно понимал свою роль, но здесь всё казалось непредсказуемым и опасным. Но шаман, казалось, видел все его сомнения насквозь.

– Именно поэтому ты и здесь, – мягко сказал шаман. – Важен не сам путь, а твоя готовность пройти его.

Тигр опустил взгляд на отблески пламени. Он и представить не мог, что найдёт впереди: трудности, испытания, свершения? Но если отказаться сейчас, не будет ли он жалеть об этом всю жизнь?

Наконец тигр поднял голову, и в глазах его мелькнула решимость:

– Я попробую, – сказал он. – Скажи, куда мне идти.

Шаман покачал головой:

– Этого я не знаю. Может, камень покоится в расщелине скал далёких гор, а может, лежит на дне реки и отражает блеклый свет солнца. Чтобы найти его, тебе придётся открыть сердце приключениям, расспрашивать деревья, просить совета у ветров и внимать шёпоту духов. Этот путь не будет лёгким, но лишь тот, кто отважится оставить привычную гавань, достигает цели.

Тигр тяжко вздохнул. Он никогда не был искателем приключений и всю жизнь провёл в одной роще у реки. И вдруг – неведомые горы, реки, духи…

– Но я ведь всего лишь обычный тигр, – проговорил он с ноткой сомнения, глядя в пламя. – Даже плавать-то по-настоящему не умею.

Шаман, не спеша, склонился к связкам трав, аккуратно развязал одну из них и неторопливо выбрал оттуда цветок глубокого синего цвета, лепестки которого мерцали тонкой прохладной синевой, переливаясь, будто хранили в себе отблеск прозрачных глубин.

– Тогда тебе придётся измениться, – мягко произнёс шаман, подняв цветок перед собой.

Он на мгновение задержал взгляд на лепестках, словно вновь вспоминая их силу, а затем протянул цветок тигру.

– Съешь это, если готов, – сказал шаман. – Этот цветок – дар духов воды. Он поможет тебе преодолеть страх глубины и обрести новые силы. Но помни: перемены коснутся не только внешности. Ты станешь другим, и путь назад окажется закрыт.

Тигр застыл, вглядываясь в протянутый цветок. Синеватые лепестки, точно вобравшие в себя холодную глубину воды, казались живыми. От них исходил едва уловимый прохладный аромат, который тянулся к нему, словно лёгкий туман над гладью озера.

Тигр не торопился тянуться к цветку – сомнения снова стиснули сердце ледяными когтями. А если это ловушка? А если за этим предложением скрывается нечто, с чем он не справится? И что, если путь назад действительно окажется закрыт, а впереди – лишь бескрайняя неизвестность?

Он понимал: стоит сделать этот шаг – и прежний мир растворится, словно берег в утренней дымке. Его жизнь с тёплыми вечерами у реки и неспешными охотами останется позади.

Тигр замер, прислушиваясь к внутреннему голосу. Один шептал: не спеши, подумай, ещё можно отказаться. Но другой – более глубокий, настойчивый, как тихий гул глубокой воды, звучал в нём яснее с каждым мгновением: а если не попробуешь – узнаешь ли ты когда-нибудь, что упустил?