— А по-моему, самые настоящие дикари! — возразила я.

— Племя, целое столетие назад отбившееся от более развитых сородичей и переставшее практиковать природную магию, — сказал Лассе. — Неудивительно, что над ними взяли верх звериные инстинкты. Таких эльфов, как эти, совсем немного. Это нам «повезло» нарваться на них в чаще.

— Откуда ты всё это узнал? Неужели от их жреца? — изумилась я.

— Да, он успел кое-что поведать мне, пока возился с моими ранами. Единственный, кто не отрёкся от магии. Вождь держал его при себе как целителя, но он сам и его воины обращались со жрецом жестоко. Теперь их племя ждёт новая судьба, они пойдут разыскивать родственную общину, чтобы вернуться к истокам и вновь обрести волшебную силу. Ты есть хочешь?

Я пожала плечами, ещё не в состоянии понять, голодна или нет. После всего пережитого меня начинала бить нервная дрожь, и я невольно притянула колени к подбородку и съёжилась. Дыхание перехватывало от воспоминаний: яростные крики дикарей, стрелы, демон и дымящаяся смертью поляна в конце. Сколько людей, то есть эльфов, осталось лежать в траве в виде бесформенных обуглившихся кучек?

— Когда я упала, что стало с демоном? — слабо спросила я.

— Он исчез, — ответил Лассе. — Если маг теряет сознание, то призванные или поднятые им существа больше не могут сражаться. Трупы валятся на землю, а тени убираются обратно в междумирье.

— Он вернётся, вот увидишь. С каждым разом демон становится всё сильнее, и теперь он снова захочет убивать. А я ничего не могу с ним сделать!

От отчаяния я сжала кулаки, смахнула ими выступившие злые слёзы. Меня уже ощутимо трясло.

— Мия, послушай меня. Не падай духом! Мы найдём магистра Гильдии призывателей и попросим его о помощи!

— От меня у тебя одни неприятности, — всхлипнула я. — Сегодня ты едва не погиб, а что будет завтра?

— Завтра будет новый день.

Ларс поднялся, старательно скрывая то, как непросто ему это далось, принёс сумку с провизией и снова уселся рядом со мной. Я заметила тёмные полосы засохшей крови на щеке некроманта, но ничего не сказала. Мне подумалось, Лассе сердится на меня, потому что следующие несколько минут он молча перебирал припасы. Кое-что пришлось выбросить: хлеб отсырел и его побила плесень, но оставались ещё сухари, тонкие полоски вяленого мяса и немного сыра.

— Я не буду, — сказала я и отодвинулась. — Еды осталось совсем мало, ты ведь не рассчитывал на меня.

— Тебе нужно поесть, Мия, — непререкаемым тоном сказал Ларс. — Восстановить силы. Иначе ты не сможешь завтра подняться, а нам предстоит снова идти весь день.

— А ты сам? Как ты пойдёшь в таком состоянии? — воскликнула я.

— Я в порядке, — отмахнулся некромант. — Ну, почти. Если удастся поспать, то раны совсем затянутся. Так сказал эльфийский жрец. Ешь, или накормлю силой.

Он протянул мне мясо и мешочек с сухарями, и только теперь я поняла, что ужасно голодна. Забыв о приличиях, я громко хрустела сухарями и отдирала мясо зубами не хуже любого дикаря. А Лассе поглядывал на меня и улыбался одними глазами. Как у него это получается? Губы едва дрогнут, но сразу ясно, что за этим скрывается. Мне было совестно: я еле удержала себя, чтобы не сожрать всё содержимое мешочка.

— Очень вкусно, — призналась я, утирая рукавом крошки. — Возьми, иначе я за себя не отвечаю.

— Ты такая красивая, Мия, — вдруг сказал он. — Тебе говорили об этом?

— Нет. Ты тоже. Ты похож на рыцаря из сказки, знаешь? Правда, они спасают принцесс, а ты… спас меня.

— Ты ничуть не уступаешь принцессе, я в этом совершенно уверен! И сегодня ты спасла нас обоих.

— Я для этого ничего не сделала, Лассе, у меня даже не было выбора. А у тебя выбор был.