Ирис и чертополох Анна Быстрова

Вестлица, 1305 г.

Если знатный гость столицы перейдет мост через реку Вестла, а затем пройдет прямо вдоль пышно цветущих вязов, он окажется перед главным сооружением Вестлицкого княжества – замком Капита. На протяжении десятилетий тот служил своего рода маяком для жителей столицы, которые все еще не могли похвастаться освещением улиц и в темное время суток старались не выходить из дома. Сегодняшним теплым майским вечером огни замка горели особенно ярко.

На первом этаже в тронном зале князь пировал с дружиной, и весь двор был залит светом. Громкий смех и крики порою долетали до распахнутого окна третьего этажа, где в печальной задумчивости коротала вечер юная княжна Илария со своей фрейлиной Дитой. Последняя не могла найти себе места и со слезами рассказывала госпоже о произошедших недавно событиях:

– Вы не присутствовали на казни, а я все видела воочию… И костер, и как пламя поглотило звездочета. До сих пор в голове его истошные крики! – Дита встала и подошла к окну, приложив пальцы к вискам. – Моей сестре удалось бежать, кто-то помог ей. Одна бы она не справилась. А вот Ника в темнице, и я не знаю, как его вызволить! – Девушка обернулась к своей госпоже. В глазах ее читалась немая мольба.

–Твой племянник не в ответе за своего отца, – спокойно ответила Илария. – Хочешь, я попрошу за него великого князя?

– Ваш батюшка не станет идти против инквизиции, чтобы помочь моей семье. Нику не казнят, я в этом убеждена, но могут использовать для поимки Жулиты. Даже если просто изобьют, это будет ужасно! Мальчику всего семь лет, он и так слабенький, постоянно болеет… Я боюсь, что он зачахнет в темнице и умрет.

– А ты не пробовала поговорить с моим дядей?

– С князем Давидом?! – На лице девушки отразился испуг. – Вы не хуже меня знаете своего дядюшку, он не станет просто так помогать. Я не верю ему, не доверяю. Уж лучше броситься в ноги великому князю, чем вытерпеть один взгляд вашего дяди. – Фрейлина подошла к госпоже и, опустившись подле нее на колени, взяла ее тонкие белые руки в свои. – Милая княжна, выручите Нику! Только вы можете мне помочь.

– И все же я бы поговорила с отцом или с дядей. Не тайком же мне вызволять мальчика из темницы… – Илария с сочувствием посмотрела на еще совсем юную пятнадцатилетнюю фрейлину и ласково сжала ее пальцы. – Но мы непременно спасем Нику, – уверила она. – Нужно только подумать, как… Пожалуй, я пойду и прямо сейчас поговорю с отцом.

Илария встала и намеревалась уже покинуть свои покои, как на пороге показалась старая нянька Юстина. Она вошла в комнату и прикрыла за собой дверь.

– Ну и дела творятся! Прости Господи! – Она покачала седой головой в цветастом платке и с прискорбным видом взглянула на свою воспитанницу.

Илария ожидала продолжения, чувствуя, как тревога начинает закрадываться в сердце.

– Отец-то твой снова женится! – Юстина всплеснула руками. – Все отцы как отцы… И ладно бы вдовушку какую нашел, а то молодую ему подавай!

– И сколько же ей лет? – тихо спросила Илария, пытаясь сохранять самообладание.

– Младше тебя, вон как Дита. Ей этим летом только шестнадцать исполнится.

Илария переглянулась с фрейлиной. Обе поняли друг друга без слов. Девушки до того растерялись, что и забыли спросить, как зовут невесту. Старая нянька опустилась на стул и, отерев пот со лба, сообщила:

– Дочь Лешека из Терцка, что месяц назад была принята в штат фрейлин. Она и приглянулась нашему князю.

– Но ведь Чеслава может не принять сватов, – предположила Илария. – Зачем ей муж, который в три раза старше?

– Деточка моя, Чеслава уже дала слово. Всё решили, она выйдет за великого князя. Твой отец хочет сына. Ему нужен наследник…

– А как же наша княжна? – спросила Дита, подойдя к старой няньке.

Илария, услышав вопрос, печально улыбнулась и села в кресло у нетопленного очага:

– Отец не любит меня. Ведь я похожа на мать, а она, в свою очередь, на бабушку-палестинку. Те же черные волосы, карие глаза… Для отца я ничем не отличаюсь от басурманок. Как такую, как я, во главе государства ставить? Да и потом, я женщина, и одно это лишает меня прав… В лучшем случае отдадут иноземному герцогу в жены… Правда, если Чеслава не родит великому князю сына, то мои дети станут наследниками. Мы объединимся с Узурией и станем одним большим королевством. Но отцу этого не хочется. Он бы отослал меня подальше, а сам с молодой женой здесь остался.

– Перестань, – пресекла ее нянька. – И так сердце за тебя болит. Как будет, так и будет. Ничего тут не поделаешь. И не вздумай упрекать отца за Чеславу, а то он и вовсе тебя с глаз прогонит.

Илария молчала, скрестив на груди руки. К великому князю она уже не пойдет, не станет просить за Нику. Однако спасти мальчика необходимо… Что ж, Илария попробует сделать это сама. Слова няни и Диты больше не долетали до сознания княжны, мысли ее теперь были заняты другим.

Вечером того же дня, никем не замеченная, Илария выскользнула из покоев и спустилась в нижнюю галерею замка. Здесь уже сгустились сумерки и, кроме стражников, не было ни души. Илария собиралась действовать осторожно и быстро. Идея вызволить сына еретика виделась ей не просто опасным приключением, возможностью проявить рыцарский дух и вызвать восхищение и благодарность Диты и ее племянника, но и необходимостью добиться справедливости, доказать себе, что здесь, в замке Капита, она может хоть сколько-нибудь влиять на государственные дела. Илария была воодушевлена и решительна. Она уже знала, к кому обратиться, и это был отнюдь не ее дядя. Последний, будучи человеком себе на уме, не пользовался ничьим доверием, однако племянница видела в нем своего покровителя, а подчас и друга. Но на сей раз что-то подсказывало ей, что дядя не вдохновится ее идеями и с холодной строгостью взрослого приведет ряд аргументов, один за другим ломающих крылья ее благородному порыву души, и вынудит отступить в сторону, сославшись на необходимость быть осмотрительной и благоразумной, как и подобает дочери великого князя.

В этот вечер все придворные собрались на пиру в тронном зале, откуда то и дело долетали веселые крики и взрывы хохота, отзывавшиеся болью в сердце юной княжны и убеждавшие ее в правильности решения: исполнить задуманное, не обращаясь за помощью к отцу. Илария твердо шла вперед: туда, к выходу, мимо караульных, а потом…

В воображении своем княжна уже рисовала картину, как спасает бедного ребенка из тяжелых оков темницы и под покровом ночи укрывает его в башне придворного лекаря, а сама, укутавшись плащом, возвращается в замок и никто, ни одна живая душа не знает об этом. Но в этот момент до ее слуха донеслись тихие, крадущиеся шаги. Кто-то следил за ней. По спине пробежал холодок. Идти вперед, обернуться или на время отступить? Отступить… Нет, это невозможно! Так ее приключение оборвется, даже не начавшись, а другого случая может и не представиться. Кто бы там ни был, Илария не готова так быстро сдаться. Княжна хотела ускорить шаг и как можно быстрее миновать караульных, а там переждать в башне лекаря, но передумала, решив узреть лицо соглядатая и тем самым застигнуть его врасплох, стать хозяйкой положения, нанеся атаку первой. Но прежде, чем Илария обернулась, ее резко одернули за руку.

Княжна вскрикнула и лицом к лицу столкнулась с соглядатаем. Напряжение и страх плавно уступили место удивлению и досаде. В свете огней Илария узнала тонкую насмешливую улыбку и самодовольный взгляд князя Давида.

– Как ты меня напугал! – воскликнула она, решив начать атаку первой. – Зачем так подкрадываться, дядя?

– Куда ты собралась? – полюбопытствовал князь. – Одна, без всякой охраны…

– Это мое дело, возвращайся лучше на пир.

– Вот как? Не очень-то ты любезна. – Князь смахнул с лица косые пряди русых волос и чуть прищурился: – По-твоему, я должен вместе с другими радоваться скорой свадьбе твоего отца?

– Я не знаю, но тебе от меня теперь нет проку. Я не займу трон, а стало быть, тебе выгоднее подружиться с Чеславой. – Илария сказала это с целью подразнить дядю: она прекрасно знала, что он никогда не встанет на сторону новой супруги Борислава. Княжне хотелось еще раз услышать заверения в дружбе, особенно теперь, когда она нуждалась в союзниках.

– Не оскорбляй память своей матери, – на удивление строго ответил князь. – Законная дочь Изабеллы, моя племянница, должна наследовать трон, и никто другой. Мне нет дела до новой избранницы Борислава.

– Значит, ты по-прежнему на моей стороне? – Илария уже мягко взглянула на князя.

Он все еще оставался серьезен.

– Всегда.

Илария улыбнулась и крепко сжала его руку.

– Тогда мы с тобой друзья, – с детской непосредственностью заявила она и обернулась на двери. – Мне теперь надо идти, увидимся позже.

Князь удержал ее за руку:

– Ты так и не ответила, куда идешь.

– У меня есть одно дело, возможно, я потом расскажу тебе.

– Не хочешь, чтобы я пошел с тобой?

Илария на мгновение задумалась. Если бы дядя одобрил ее затею, она, бесспорно, предложила бы ему пойти вместе, но какова вероятность, что князь сочтет ее действия разумными и не начнет отговаривать, если и вовсе не запретит пускаться в столь опасную авантюру? Нет, Илария не станет рисковать. В любом случае, отцу дядя не пожалуется… А стало быть, нечего опасаться последствий, вызванных отказом.