– Верно. То есть мне теперь стоит опасаться и вампиров, и колдунов. Все они будут за мной охотиться?

Натан поворачивается, и свет от фонаря теперь падает на ту конструкцию, которая оказывается большой деревянной лошадью, черной в красных яблоках, с красной гривой и уздечкой из веревки.

– А кметов? Киган сказал, что ты тоже кмет. Что вам полагается со мной сделать за то, что я нарушаю равновесие? – интересуюсь, самую малость волнуясь.

– Тебя полагается вернуть назад в человеческий мир, – Натан отвязывает своего “коня” и гладит его по шее как живого. – Только вот я напортачил и спас тебе жизнь, так что я теперь в ответе за тебя. Это один из законов равновесия.

– Не поняла, – признаюсь я честно.

– Ты должна была умереть сегодня, но я изменил твою судьбу, поэтому должен нести ответственность за последствия. Все беды, которые повлечет мое вмешательство, будут на моей совести. Поэтому на этот раз я не могу просто вернуть тебя домой.

– Вообще-то не факт, что я бы сама не справилась. Но если все так серьезно, почему тогда ты мне помог? – спрашиваю, тоже машинально поглаживая деревянного коня. Сумасшествие, как говорят, заразно.

– Дело в том, что мой дед учил меня не подчиняться судьбе. А он, хоть и кончил плохо, зато этого инзрака история еще не скоро забудет.

Запихнув в чересседельные сумки какой-то мешок, Натан заскакивает в широкое седло и помогает мне усесться позади. Восседая на игрушечном коне, разве что недетских размеров, чувствую себя странно. Мои кеды вместо стремян, стоят на деревянных перекладинах, скрепляющих его ноги.

– А мы не будем вокруг палки ходить? – уточняю ситуацию.

– Орден может следить за мной, верхом надежней! Только держись крепче, особенно когда будем оборачиваться.

Я не успеваю задать вновь возникшие вопросы, потому что Натан что-то шепчет коню в стоящее торчком ухо, и деревяшка под нами моментально начинает преображаться. Бока немного раздаются вширь. Сначала приподнимается задняя часть коня, потом передняя, и опора из-под моих ступней испаряется. Теперь мы стали выше над землей, словно и вправду сидим на настоящем полноростном скакуне.

Взмахнув алой гривой, конь взмывает с земли, и мы в мгновение ока оказываемся летящими над ночным затуманенным городом. В страхе мы с поросенком вцепляемся в Натана. Бедному парню приходится пожертвовать своей невозмутимостью бывалого летуна на игрушечных конях, потому что поросенок прижимается пятачком к его уху. Держа одной рукой поводья, а другой фонарь, он ничего не может по этому поводу предпринять.

– Ада, убери от меня свою скотину! – просит он не слишком вежливо.

Выглядывающие из тумана крыши домов понеслись под нами бурным потоком. Волшебный конь плавно перебирает по небу худыми ногами. И все это довольно круто, несмотря на замерзшие уши и слезящиеся глаза. Путешествие занимает от силы минут двадцать, когда мы заныриваем в облако, и тут конь делает резкий разворот. Даже не успеваю и заметить, как мы оказываемся над чистой от поднадоевшего тумана землею, покрытой лесами, и несемся к небольшому поселку, камнем свалившись где-то позади стоящего с краю дома.

– Надеюсь, нас никто не видел, – Натан первым слезает со ставшего вновь неживым коня. Я не спешу, голова кружится.

Смотрю на кусты смородины, теплицу, аккуратный и явно жилой двухэтажный дом.

– Мы сейчас в нормальном мире?

– В явном, – поправляет Натан, подбирая под стоящим возле ступенек ведром ключ от входной двери.

– Это твой дом? – спрашиваю его, догнав уже на входе. Поросенка мне удержать не удается, он спрыгивает на пол и уносится по коридору, а оттуда направо в комнату.