«Просто так», – он слегка пожал плечами, сохраняя улыбку. «Захотелось. Долго ждала?»

Обида в ее глазах еще не исчезла, но уже была сильно разбавлена удивлением и смятением. Этот неожиданный жест сбил ее с толку, разрушил подготовленную линию обороны. Именно этого Марк и добивался. Теперь можно было переходить к следующему этапу – приглашению на пытку семейным вечером.

Он смотрел, как Дайка осторожно касается пальцами лепестков, ее лицо постепенно смягчалось. Любовь. Странное, аморфное понятие. Марк не был уверен, что способен на такое в общепринятом смысле. Была ли у него любовь к Дайке? Нет. Но она была… удобной. Приятной привычкой. Предсказуемой переменной в его сложном уравнении жизни. Она была умной – отличница, победительница олимпиад, все дела – но ее ум был другого рода. Книжный, правильный, лишенный его собственной хищнической изворотливости и цинизма. Ее доброта и честность были не силой, а уязвимостью, брешью в броне, которой он умело пользовался. В его искаженной системе ценностей это удобство, эта предсказуемость и легкость манипуляции, пожалуй, и были самым близким эквивалентом того, что другие называли любовью. Он получал от нее то, что хотел – внимание, восхищение, иногда помощь с какими-то школьными мелочами, которые ему было лень делать самому, и, конечно, статус «парня с девушкой». А она… она, кажется, верила в его маску.

«Марк, они красивые… Спасибо», – сказала Дайка уже совсем другим тоном, поднимая на него взгляд. Обида почти ушла, осталась лишь легкая растерянность. «Но я прождала тебя почти час… Я волновалась».

«Прости», – сказал он искренне звучащим голосом. Искренность – еще один инструмент. «Задержали немного дела после уроков. Сам не ожидал, что так выйдет». Он не стал уточнять, какие дела. Пусть додумывает сама – дополнительные занятия, разговор с учителем, что угодно приличное.

Дайка вздохнула, прижимая букет к груди. Цветы сработали безотказно. Она была готова простить.

«Ладно… Главное, что ты пришел». Она слабо улыбнулась. «Я уже думала, может, случилось что?»

«Все в порядке», – заверил он ее. Он подождал еще пару секунд, давая ей окончательно расслабиться, насладиться моментом с цветами. И затем, как бы между прочим, перешел к главному:

«Слушай, Дайк… Тут такое дело. У меня сегодня вечером предки собираются. Ну, ты знаешь, наши пятничные посиделки с родственниками». Он постарался придать голосу легкую нотку обреченности, словно это была досадная обязанность. «И мама с тетей очень просили, чтобы я тебя пригласил. Хотят познакомиться наконец».

Он внимательно следил за ее реакцией. Улыбка на ее лице дрогнула.

Улыбка Дайки действительно дрогнула, но не так, как ожидал Марк. Вместо ожидаемого ужаса или неловкости в ее глазах промелькнул… интерес? И даже какой-то азарт.

«Серьезно?» – она выпрямилась, глаза ее загорелись. «Твои родители? И родственники? Марк, это же… это же такой шаг!»

Марк слегка опешил. Она восприняла это не как пытку, а как шанс? Шанс стать «своей», войти в его семью? Наивная. Она совершенно не представляла, во что ввязывается.

«Я… я бы очень хотела!» – выпалила Дайка, ее щеки снова порозовели, теперь уже от волнения. «Только… я же не могу так пойти!» Она оглядела себя – школьная форма, немного помятая после долгого дня и ожидания. «Мне нужно переодеться! Пойдем ко мне сначала? Это недолго, я быстро!»

Вот этого Марк и боялся. Тащиться на другой конец города, ждать, пока она будет копаться перед зеркалом, выбирать «подходящее» платье для знакомства с его пьющей родней… Пустая трата времени и сил. Ему хотелось покончить с этим как можно быстрее.