Ининь сидела на месте водителя и трясла перед собой шоколадным печеньем. Сергей неторопливо наливал чай из термоса, ожидая, пока она примется за скромный завтрак, и терпеливо что-то рассказывал, периодически кивая головой. Таня подошла со стороны пассажирского сидения и открыла дверь, заглядывая в салон. Без сомнений, внутри действительно сидела девочка, однако она была совершенно на них не похожа. У Тани с Сергеем были широкие глаза, светлая кожа и русые волосы. Девочка же со своим восточным разрезом глаз, смуглостью и черными волосами являлась полной противоположностью супругов. Но с каким интересом эта малышка взирала на мир вокруг!

Таня, впрочем, не смогла сдержать вздох разочарования, но быстро взяв себя в руки, на длинном выдохе проговорила:

– Привет, мы с тобой еще не познакомились. Я Таня, а тебя, я слышала, зовут Ининь? – И она протянула руку для приветствия.

Девочка не растерялась и, запустив пухлые пальчики в пачку с печеньем, достала одно и вложила в протянутую ладонь.

– Да, правильно! А ваши имена мне известны, ведь вы обращались друг к другу по дороге, я услышала и запомнила, – скороговоркой проговорила Ининь, осторожно откусывая малиновую начинку печенья.

– Ты помнишь, как была луговой собачкой? И помнишь наш путь с холма и костер? – удивилась Таня, так как сама уже стала забывать, кем была эта девочка всего несколько часов назад.

– Конечно, помню. Я даже помню свою прошлую семью, своих родителей и братьев с сестрами. Но на тот момент, когда волшебник позвал меня к огню и пообещал вам исполнение желания, я потеряла их всех, находясь в поисках более безопасного и уединенного места. Именно поэтому я решила переночевать на вершине холма, боясь оставаться внизу. Вы мне сразу понравились, поэтому я терпеливо ждала назначенного времени, решив никуда не убегать и не прятаться. Я ведь теперь ваша дочка? – спросила Ининь, не переставая жевать уже четвертое по счету печенье, крошки которого усыпали все сиденье.

– Ну конечно, наша. А я теперь твоя мама, а это твой папа, – проговорила Таня, не зная, как правильно ответить в этой ситуации, и, хлопая рукой по плечу Сергея, перевела взгляд на него.

Сам он тем временем не сводил взгляда с девочки, с трудом понимая смысл произнесенных супругой слов. На продолговатом небритом лице мужчины отражались радость и счастье, а рот растянулся в неподвижной широкой улыбке. Девочка совершенно точно стала считать его своим папой, и теперь ему явно было все равно, на кого она похожа. Как только он заговорил с ней, все остальное стало неважно.

Таня была хорошо знакома с этой особенностью мужа – видеть в человеке только одну, весьма однозначную эмоцию, позволявшей ему максимально не зависеть от мнения окружающих. Благодаря этой особенности работа, которой он занимался, всегда была сделана качественно и в срок, однако друзей, с которыми Сергей проводил бы свободное время, практически не было, за исключением ее самой и одного школьного товарища, с которым они созванивались раз в полгода. В Таниной же записной книжке, напротив, было множество номеров, и при желании она каждый день могла устраивать встречи, не испытывая трудностей или дискомфорта в общении. До этого момента.

С появлением Ининь предложения приходилось собирать в голове как замысловатый пазл, рассыпающийся по черепной коробке, а выслушав ответ на свой вопрос, осмыслить и интерпретировать его с заметным усилием. Не желая показаться Сергею смущенной или нерадостной, Таня ушла накрывать стол для полноценного завтрака и разогревать походную плиту, а он отправился за дровами для утреннего костра, посадив на плечи девочку-луговую собачку, нашедшую новый дом.