Ининь держалась за шею отца и, постукивая ногами по груди Сергея, увлеченно рассказывала об этих местах, активно жестикулируя и периодически заслоняясь руками от еловых веток, растущих слишком низко.

– Тут мы с братьями любили играть, а когда в лесу за озером созревали кедровые шишки, лакомились орехами, падающими прямо на нас. Немного выше по склону живет семья пушистых свинок, с которыми я любила играть, когда была маленькой. Они питаются корешками и смешно разрывают землю своим пяточком. – В подтверждение своих слов девочка опустила нос на макушку Сергея и провела им несколько раз, предварительно обхватив ладошками его уши. – Чуть дальше находятся гнезда птиц, я не знаю их названий, и все они слишком заняты, чтобы обращать на нас внимание, а тем более общаться или играть, но их пение меня очень радует. Ты слушаешь меня? – спросила Ининь, наконец отпустив покрасневшее ухо Сергея и для убедительности заглянула в него, смешно наклонив голову.

– Да, Ининь, конечно, я слушаю и пытаюсь понять, как нам лучше поступить. Ты говоришь, что, будучи луговой собачкой, понимала и свинок, и птиц, а теперь разговариваешь со мной на человеческом языке, который никогда не учила, и делаешь это очень хорошо. Или язык луговых собачек похож на человеческий? – спросил Сергей, старательно подбирая формулировки – неясность некоторых вопросов его сильно смущала и делала все происходящее похожим на фантастический сон.

– Ну что ты, папочка! – воскликнула Ининь. – Язык людей намного сложнее, чем любой другой! Волшебник подарил его знание одновременно с превращением, ведь вы, люди, не можете разговаривать с животными, – сказала она и в этот раз отпустила второе ухо, обхватив голову руками наподобие обруча.

Теперь у Сергея стало еще больше вопросов, однако задавать их мужчина не спешил, заметив вдалеке большого орла, неподвижно сидящего на сосновой ветке.

– Смотри, Ининь, это орел, – сказал он, указывая рукой направление. – Это большая и сильная птица, живущая на скалистых утесах. Ты не боишься ее или пойдём в обход? – спросил мужчина, сбавляя шаг и останавливаясь у очередного витка тропы, уходящей под уклон.

– Нет-нет, папулечка, это не орел, а человек! – авторитетно заявила Ининь, все же перекинув ноги и сползая пониже, при этом старательно держась за складки папиной куртки. Мужчина напряг зрение, но, кроме орла, никого не увидел – ни человека, ни животного.

– Моя дорогая, там нет никого, кроме птицы. Посмотри внимательнее: вот два крыла, вот хвост, а голова заканчивается клювом. Разве он похож на человека?

– Папочка, какой же ты странный! Вот скажи, а я похожа на луговую собачку? – спросила Ининь, слезая на землю, и, желая достичь максимальной схожести, сложила руки на груди, подняв вверх покатые плечи.

Ее курточка сморщилась и собралась на шее, практически полностью скрывая ее. Жесткие волосы разлетелись по ветру, как белые зонтики одуванчика, но один небольшой волосок, длиной менее сантиметра, торчал около пробора и почти не реагировал на погоду, совсем немного отклоняясь в сторону. Большие темные глаза вопросительно смотрели на мужчину, по крайней мере до этого дня, верящего в реалистичные представления об окружающем мире. Казалось, эти необыкновенные глаза полностью растворили грань между фантастикой и реальностью.

– Да, ты похожа на собачку, – не сдержав улыбки, ответил Сергей, с любовью глядя на старания девочки.

– Вот и орел похож на человека! – воскликнула она, радуясь, что смогла донести ход собственных мыслей.

– Хорошо, если орел похож на человека, перечисли, чем именно, потому что я не могу уловить этой связи, – сдался Сергей, подхватывая Ининь на руки.