Алиса чувствовала, как воздух становился насыщеннее, тяжелее, будто на неё давило что-то невидимое. Она взглянула на Талину. Та ничего не сказала, но её пальцы, лежащие на панели, слегка постукивали от напряжения.

– И кто же допустил эти ошибки? – осторожно спросила Талина.

Чернышев медленно перевёл на неё взгляд.

– Это мы ещё выясняем.

Он произнёс это с такой плавной уверенностью, что Алиса почувствовала, как по спине пробежал холод.

Пауза затянулась. В этот момент он играл с ними, словно наблюдал, кто первым сорвётся, кто задаст лишний вопрос, кто выдаст себя даже неосторожным взглядом. Гул магических консолей всё нарастал, заполняя пространство давящей вибрацией. Воздух казался густым, насыщенным чем-то невидимым, чуждым.

Алиса снова ощутила резкий приступ слабости. Голова закружилась, зрение будто стало размытым, а где-то внутри пробежала волна неприятного холода. Она сделала шаг назад, пытаясь прийти в себя, но тут же почувствовала, как ноги ослабли.

Рядом Кристина судорожно вдохнула, схватившись за висок.

– Что за… черт… – пробормотала она, морщась.

Алиса сжала пальцы в кулак, заставляя себя держаться, но тело словно не слушалось. Она заметила, что Талина тоже выглядит напряжённой, но старается это скрыть. Чернышев наблюдал за ними с холодным, слегка заинтересованным выражением, словно изучал реакцию подопытных.

– Странно… – сказал он, медленно склонив голову набок.

Илья заметил изменения быстрее всех.

– Стабильность узла нарушена, они чувствуют последствия, – резко сказал он, шагнув ближе к Алисе. – Нужно вывести их отсюда.

– Это всего лишь адаптация, – спокойно заметил Чернышев. – Возможно, они просто чувствительны к процессу исправления.

Алиса с трудом перевела взгляд на голографические диаграммы, искажённые вспышками магических потоков. Гул вокруг превратился в вой. Девушка почувствовала, как мир начинает заваливаться набок – словно её тело больше не принадлежало ей. Кристина судорожно вцепилась в край консоли, лицо её побледнело, дыхание сбилось.

– Какого… черта… происходит? – хрипло выдохнула она, но сил даже на злость у неё не было.

Алиса попыталась сделать шаг, но ноги не слушались. Её тело будто разрывалось на две части – горячую и ледяную. Магия узла пробивалась через них, словно проверяя, способны ли они выдержать это.

Кто-то произнёс её имя, но голос доносился как сквозь воду. В глазах потемнело, и она поняла, что падает.

Но удара о пол не последовало. Вместо этого её крепко перехватили сильные руки.

– Да твою ж мать!

Голос Ильи был далёким и глухим.

Он сжимал её так, будто не доверял собственной силе, но отпускать не собирался.

– Они не в порядке! – его голос взорвал тишину, наполнив её гневом. – Выводим их. Сейчас же.

Чернышев даже не пошевелился.

– Это всего лишь нестабильность.

– Нет, это чёртова пытка! – взорвался Илья.

В следующий миг он резко схватил Кристину за руку, почти не слушая её невнятные протесты, и повёл их к выходу.

– Ты ничего не понимаешь, Илья, – голос Чернышева звучал почти благосклонно, почти с насмешкой. – Они просто слишком чувствительны.

Илья резко остановился.

Он развернулся к Чернышеву, его глаза горели яростью, и на мгновение Алисе показалось, что он действительно готов его ударить.

– Чувствительность? – прошипел он. – Вы называете эти пытки чувствительностью?

Гул лаборатории не утихал. Магия узла, разбалансированная, нестабильная, давила на сознание, растекалась по воздуху, будто живая.

Алиса чувствовала, как что-то внутри неё будто ломается, слабость разливалась в теле ледяной волной. Кристина, и так всегда чувствительная к магии, практически висела у Ильи на руке, судорожно вцепившись в его запястье.