– Это твоя работа и обязанность, – произнесла я, не поворачиваясь к нему. Голос звучал твёрдо, даже холодно. – Охранять меня. Обеспечивать мою безопасность.

Мои собственные слова отдавались гулким эхом в голове, как будто я пыталась убедить в этом не его, а себя. Разве я не права? Разве он сам не подписался на эту роль?

Я услышала шаги – размеренные, но упорные. Он подходил ближе, не спеша, словно специально давая мне время почувствовать его присутствие. Ощутить напряжение, которое он внёс в этот момент.

– Да, это моя работа, – его голос прозвучал низко, с оттенком усталости. – Но я не просто выполняю долг. Я хочу, чтобы вы были в безопасности.

Парень догнал меня, его шаги были тихими, но уверенными, словно он точно знал, что уйти от него я не смогу. Он остановился слишком близко. Его фигура возвышалась надо мной, не давала пространства для манёвра, для побега. Рост у него был чуть больше моего, совсем немного, но всё же заставлял поднимать голову, чтобы встретиться взглядом. И это злило.

– Ты всегда должен быть рядом, независимо от того, хочешь этого или нет, – слова сорвались с моих губ почти шёпотом.

Я сделала паузу, чувствуя, как напряжение между нами почти осязаемо повисло в воздухе.

Голос мой дрожал, но я скрыла это за ледяной маской. Произнеся все это, я почувствовала странное удовлетворение, смешанное с горечью. Почему-то хотелось, чтобы мои слова задели его.

Я отвела взгляд, махнув волосами ему в лицо. Быстро, почти небрежно. Зачем я это сделала? Не знаю. Может, чтобы показать своё превосходство, пусть даже мнимое. Может, чтобы скрыть дрожь внутри.

Он не отстранился, не моргнул, будто этот жест ничего для него не значил. Но я видела, как его челюсти сжались, как пальцы на мгновение напряглись. Значит, задело? Пусть. Ещё бы. Но, несмотря на всё это, внутри меня что-то неумолимо скручивалось.

Я стиснула пальцами ремешок сумки, словно это могло дать мне опору. Материал был грубым, привычным на ощупь. Я поправила её на плече и выдохнула, медленно, словно пытаясь выпустить вместе с воздухом напряжение, которое гудело внутри.

Глубокий вдох. Ощущение прохладного воздуха, заполняющего лёгкие, немного прояснило мысли. Но только на мгновение. Стоило мне сделать первый шаг, как я снова почувствовала его взгляд. Этот пристальный, тяжёлый, почти осязаемый взгляд, который прожигал спину.

«Зачем он так смотрит?» – мелькнуло в голове. Я не осмеливалась обернуться, зная, что встречусь с этими глазами. Слишком внимательными. Он ничего не говорил.

Я шла медленно. Но шаги за спиной раздались почти сразу. Чёткие, ровные, спокойные, как будто он не торопился.

Раздражение вспыхнуло ярче, но я заставила себя не оборачиваться. Вместо этого сосредоточилась на ощущении – как его шаги, будто тень, следовали за мной.

***

Мы неспешно шагали по аэродрому к нашему самолёту, едва слыша шорох гравия под ногами. Серое утро разливалось вокруг, небо затянуто облаками, словно кто-то наложил серую вуаль на мир.

Самолёт, сияющий на слабом свету своими глянцевыми боками, стоял величественно, как гордый хищник, готовый к полёту. У трапа нас уже ожидали: высокий капитан с чуть грубоватыми чертами лица и строгим, но доброжелательным взглядом, а рядом с ним – две стюардессы, молодые, улыбчивые, но с ноткой профессиональной сдержанности.

Они приветствовали нас вежливыми словами, но я едва вслушивалась. В голове мелькали какие-то обрывочные мысли – о предстоящем полёте, о времени, которое придётся провести в воздухе. Телохранитель шёл чуть позади, словно тень.

Поднимаясь по трапу, я скользнула рукой по поручню. Металл был ледяным, и на мгновение это ощущение зацепило меня, заставив вспомнить что-то далёкое и едва уловимое. Но воспоминание быстро ускользнуло, и я вошла внутрь.