Как там всегда говорила Шеэмин про такие плохие решения? «Я все точно просчитал, но с арифметикой у меня всегда не ладилось?»

Что-то давило на ее сознание, но она изо всех сил постаралась взять себя в руки.

Еще удар – она едва успела откатиться. Клинок вонзился в землю рядом, словно у чудовища был меч вместо языка. Неста взглянула на него, на раскрытую пасть, внутри которой клубилась черная тьма. Там, внутри, единой массой вились чужие руки в одежде и доспехах, клыки и язык рептилии, клинки и обломки. Словно чудовище… впитывало и сливалось со всем, что поглощало.

Разум сдавило словно тисками. Она не могла это видеть. Она не могла понять, что видит, словно ей открылось невозможное с точки зрения миростроения. Неестественное пространство, физически невозможные явления.

Она не понимала. Неспособна была…

Она умрет прямо здесь, если не очнется от ступора немедленно. И Неста отчаянно схватилась за последнее, что казалось ей спасением – упрямую крепкую волю трезубца, царапающую ее сознание. Артефакт откажется признавать ее потом, но это единственный ее выход.

Но вместе с тем внутри она обнаружила что-то еще. Мир замер, и рядом с волей Владыки Морей билось ее собственное отчаянное желание спасти людей от чудовища. Вилось клубком черноты. Словно она, Неста, обладала силами, о которых не знала. И она мысленно закричала на саму себя.

Все вокруг окрасилось оттенками серого. Чудовище с раскрытой пастью застыло в мгновении от Несты.

Оно должно было быть шустрее. Опаснее. Оно должно было уже проглотить ее, но…

Вот оно, здесь. Медленнее падающей пушинки. Его раскрытая пасть, вьющаяся тьма уязвимого заражения прямо перед ней. Владыка Морей под рукой, готовый нанести удар.

И в этот момент Неста осознала, что понимает, что ей нужно делать. Она взмахнула трезубцем, приказывая ему развеивать, рассеивать, истаивать тьму, чтобы не осталось ни крупицы, ни пылинки. И яркий свет вспыхнул из всех трех кончиков артефакта, соединяясь в луч, и пронзил насквозь черный сгусток в пасти и весь череп твари.

Существо задергалось, отклонилось назад, обливая все вокруг черной липкой кровью. Мгновение – и оно тяжело опало, больше не двигаясь.

Неста судорожно выдохнула, вытирая лицо от липкой черной жижи. Владыка Морей лежал в ее руке, не сопротивляясь, слушаясь ее в этом бою. И она победила. На мгновение, на одно мгновение, она стала настоящим воином.

Но… что с ней только что было?

Она огляделась, выискивая изменения, но мир снова обрел свои естественные краски и скорость. Люди сражались и отбивались, и Неста спохватилась.

Змея все еще была здесь. Одна из голов теперь оказалась отделенной от тела клинком Ньюлен, но оставалось еще пять, и нижняя уже почти пролезла к солдатам.

Потом будет задаваться вопросами. Она должна помочь!

Перехватив рукоять обеими руками, Неста вскочила с земли и сдула кудрявую прядь с лица. Они не знают, что делают, вдруг осознала она, глядя на солдат форта; она с пугающей четкостью поняла, что знает, чувствует мысли и жажду существа за забором. Одна мутировавшая, оскверненная сросшаяся змея, бездна жизней во тьме, нападающая из жгучего голода. Этих голов будет только больше.

Неста никогда не видела таких существ. Никто не видел – каждое порождение пучинной тьмы уникально. Но теперь она знала, что нужно делать. Эта уверенность поселилась в ней как родная.

Проскользнув под рукой рекрута Форта-Пэн, Неста взмахнула трезубцем, отсекая голову, подбирающуюся снизу, волной яркого света. Прежде, чем капитан Ньюлен спохватилась, она нырнула в освободившийся подкоп, обдирая кожу о камни и песок.