Бесконечные головы не имели тела, только черную жидкую бездну без тяготения к земле. Рядом с ней клацнули змеиные челюсти, закричал кто-то из солдат. Неста услышала крик Нира, ее ослепила вспышка золотого света. Он пытался помочь, спасти бедолагу. Она знала, что Нир умеет исцелять, но не больше. Что он делал среди бойцов?

Она сосредоточилась на голове, схватившей солдата, и мир вокруг нее застыл вновь. Мгновение на решение обернулось вечностью, но она уже знала, что делать.

Удар! Лезвие основания трезубца пронзило песок, по древку рванула рябь, и тупой сгусток силы ударил в челюсть проклятой змеи. Разомкнулись клыки, и парень упал на землю, а Неста уже нырнула вниз, уворачиваясь от удара другой головы.

Она должна была понять, как справиться с этим существом. У него не было даже тела.

Головы отвлеклись от форта, обернулись к ней, все. Она должна была найти ответ как можно скорее. Куда ей нанести удар, если перед ней только бездна?..

Возможно, вот и ее ответ.

Эту самую бездну Неста пронзила насквозь, находя внутри бьющееся темное сердце.

Головы распались как рассеченные ремешки. Время возобновило свой ход.

И вокруг была тишина. А потом форт взорвался восторженными криками.

Неста выдохнула, вытирая лоб, неверяще глядя на иссыхающие змеиные головы на песке. У нее… получилось. Она знала, что делать, и тьма в чудовище подчинилась ей.

Развернувшись на нетвердых ногах, Неста подхватила трезубец и нырнула в яму под стеной, не дожидаясь открытия ворот.

Ньюлен была тут как тут. Обернулась, откидывая с лица светлые пряди. Ее белая броня сияла.

– Никакого духа геройства, говорите? – со смехом спросила она, помогая Несте пролезть обратно в форт.

Голоса вокруг звучали совсем не так весело и панибратски, как раньше: «кассида», «герой», «это кассида» – все звучало по-новому.

Ньюлен склонила голову в почетном жесте.

– Это выглядело грандиозно, позвольте заметить.

– Кассида! – прежде, чем Неста успела ответить, Нир налетел на нее с объятиями. Она улыбнулась, но улыбка ощущалась фальшивой. Осознание накатило на нее волной.

Ее… ее правда отметили. То, что здесь только что было, это понимание, что ей следует делать – это его рук дело, этого чудовища из воды и ее сна. И кто-то сказал бы, что она должна ликовать, но все, о чем Неста могла думать – что ценой за эти способности выступили жизни тех, кого она знала и любила. Жизни ее подданных, ее ответственность.

Кажется, Ньюлен посчитала, что сказала что-то не так. Она сделала было шаг к Несте, но, передумав, отступила подальше, воткнула клинок в землю, отстегнула доспех и передала кому-то из солдат. Только затем подхватила клинок и приблизилась.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросила она. Мгновение – и осеклась, придавая себе более формальный и строгий вид.

Неста собралась. Нельзя. Нельзя расклеиваться сейчас.

– Я в порядке, капитан. Благодарю. Кажется, горячка боя отхлынула и приходит понимание, что только что случилось.

Ньюлен кивнула, будто бы пыталась как-то одобряюще сообщить – да, она понимает, что это такое.

– Может… – она запнулась, будто бы не знала, может ли говорить. – Мы можем привезти голову чудовища в Грана Эсера. Показать ее герцогу, сказать, что дороги снова опасны. Заодно показать ему вас. Он должен будет выйти из изоляции и встретиться с вами немедленно.

Изоляцию многие люди трактовали специфически. Даже прошлой ночью в форте ходили шутки, что заперся герцог, наверное, не от дурного нрава, а потому что у него же новая жена.

Но Неста верила, что их герой – герой ее детства – должен будет отреагировать.

– Замечательная идея. Но я должна доложить регенту-кассиде Шеэмин, что в моих планах отправиться в Грана Эсера.