Дарайна ещё раз поправила волосы, проверила шпильки, стягивающие жалкий пучок на затылке. Помотала головой. Прядь снова вырвалась из плена и упрямо легла на лоб.

Собираясь поступить в Специальный Экстернат, она отстригла косу под корень. Она девушка серьезная. Она пришла стать боевым магом, а не замуж. Она готова упорно учиться. Что, вы господин офицер, какие женские глупости, когда родина изо всех сил борется за свою независимость?

Три пары внимательных глаз впились в нее взглядом.

Дари покраснела. Мужчина в офицерских погонах усмехнулся. Метресса поджала губы. Медик приподнял брови и вытянул шею, присматриваясь еще тщательнее.

– Девочка, ты хорошо понимаешь, что ты никогда не вернешься домой? – пожилая метресса вкрадчиво перебила её на полуслове.

Дари с ужасом вспомнила все сказки про ужасных ведьмаков с вертикальными зрачками, теряющими рассудок от зелий и магии. Она знала сотни таких историй – и исправно пугала младших сестер на летних ночевках в полях рассказами про боевых мутантов, жестоких магичек, прекрасных снаружи и безобразных внутри, и дриад, ворующих детей и скармливающих их деревьям. Видимо, слишком изменилась в лице.

– Да нет же. – метресса раздосадовано поморщилась. – Не потому, что тебя превратят в мутанта. Мы ж не изверги из легенд мэтра Анджеуса, чтобы калечить детей. Ты не сможешь вернуться по причинам более прозаическим. Ты должна понимать, что…

Принимающий от армии нарочито откашлялся, не дав закончить соседке.

– Армия приветствует таких молодых энтузиастов.

– А главное – таких здоровых! – назидательно поднял вверх пухлый палец медик. – Вы не представляете, коллеги, кого приходится набирать! Истощенные, умственно отсталые…да попросту больные!

Военный, поначалу одобрительно кивавший в такт словам, на последней фразе подавился воздухом уже по-настоящему и успешно возместил несвоевременность громкостью.

– Воды? – ехидно предложила метресса, небрежно проведя рукой над столом, где тут же образовался наполненный стакан.

У Дари отвисла челюсть.

– Вы должны понимать, что война с серыми…

– Не гневи Духов, Рольф. Что может понимать этот ребенок? Выросший в … – метресса заглянула в бумаги. – Бжищах. Сколько это дней пути от Прешавицы? Пять? Спроси её – что вообще она знает о мире? Она хоть раз видела серого вживе?

– Видела. – смущенно пискнула Дари. – Мы ездили на ярмарку летом и там были их купцы.

По правде сказать, лето это случилось лет семь назад, когда отцу надо было помочь в дороге, а мать поехать не смогла – был самый срок разрешиться пятой из младших сестер. Потому десятилетняя Дари и попала с отцом в поезд. Как общий вклад в стирку и готовку. Самих серых она все же не видела. Только бегала с местными сорванцами смотреть на страшный шатер со светящейся меткой, где, вполне возможно, разделывали непослушных человеческих детей ради страшной темной магии крови. Её отец рассказывал о них – высокие, с кожей цвета ночной тучи, холодные и жестокие.

– И я понимаю, что серые …захапали весь орех, чтобы у людей не было магии! – Дари вспомнила, что рассказывал странствующий сказитель. – И приносят человеческих детей в жертву!

Метресса поморщилась, но промолчала.

– Коллеги, я полагаю, что добровольность вполне подтверждена. Подпиши согласие. – Медик смущенно кивнул на стол. – Можешь просто поставить крестик.

Но Дари гордо выписала стилом первую букву своего имени.

– А как же проверка на магию?

– Если бы у тебя не было способностей, ты бы просто не смогла поставить на листе …подпись.

Дари так и не поняла тогда – послышалась ли ей грусть в голосе пожилой метрессы.