Репрев ликовал в предвкушении новых сражений. Однако не всех воинов Рима радовал этот поход. В армии то и дело вспыхивали беспорядки, смутьяны предпринимали попытки узурпировать власть. Бунтарские настроения легионеров тревожили Александра и его мать. В египетских легионах назревал заговор, в Месопотамии солдаты убили легата, а в сирийской Эдессе узурпатор по имени Ураний Антонин, опираясь на поддержку взбунтовавшихся легионеров, провозгласил себя императором. Мятежи удавалось гасить. Вскоре Ураний и его ближайшие сторонники были повержены, однако продолжившие бунт солдаты выдвинули нового самозванца – некоего Таврина. Подавлен был и этот мятеж, как и все остальные беспорядки, борьба с которыми отняла у римской армии целый год.

Во всех этих мятежах и бунтах много раз Репрев становился между рассвирепевшими солдатами и семьёй императора. Доведенные до отчаяния легионеры останавливались перед фигурой огромного воина, который уже успевал убить с десяток самых дерзких. В такие минуты Мамея тихо молилась, чтобы Репрев и возглавляемый им отряд преторианцев выстояли. Однако молилась она не римским богам, а, как это начал подмечать Репрев, тому самому Богу, в которого веровали его погибшая возлюбленная и ее отец. Нужно заметить, что Александр разделял взгляды матери в отношении христиан, и их жестокие преследования, о которых Репрев уже был наслышан, прекратились. «Вероятно, этот Бог скоро станет для Рима главным», – думал воин. Но сам он верил только в удачу и силу.

Наконец Александр смог выдвинуть войска в настоящий бой. Но прежде он разделил свою армию, которая состояла из двенадцати легионов, на три фланга. Северный должен был двигаться через Каппадокию и Армению на Мидию, центральный, которым командовал сам император, вторгался в Северную Месопотамию, а южная часть армии двигалась вниз по течению Евфрата, чтобы захватить юг Месопотамии. Все эти фланги должны были соединиться после переправы через Тигр.

У северной армии дела шли хорошо: легионерам быстро удалось вытеснить персов из Армении. Центральная часть заметно отставала. Мать императора в паническом страхе за жизнь сына под любым предлогом затягивала наступление. В конце концов, сославшись на болезнь Александра, вызванную пагубным действием воздуха Месопотамии, императора и всю его свиту оставили в тылу. Центральная армия сразу же ускорила наступление, правда, Репрев, заподозривший Александра в трусости, пребывал в безрадостном настроении.

На южном фланге армии римлян ситуация оказалась более чем плачевной. Ардашир обрушился на них своими главными силами и нанес сокрушительное поражение. Когда Александр узнал о разгроме своих южных сил, он приказал отступать по всем флангам.

Обратный зимний путь северной армии лежал через заснеженную часть горной Армении. Солдаты страдали от холода и голода. Кроме того, их преследовали и атаковали отряды армии персов. Не меньшие потери несли и остатки южной армии, отступавшие по безводной сирийской пустыне. Наконец все части римского войска встретились близ Антиохии. Однако Ардашир не счел нужным далее преследовать противника и остановил свое войско после того, как форсировал Евфрат. Сложилась двойственная ситуация. С одной стороны, персы могли считать себя победителями, с другой – и Александр Север по возвращении в Рим устроил пышный триумф и добавил к своим титулам имена Парфийский и Персидский. Но в армии тлело недовольство. Солдаты считали, что Рим потерпел поражение, а потери были бессмысленны. Брожение в армии удалось свести на нет раздачей щедрых подарков, что, в свою очередь, опустошило казну империи.