Юншень поставил чашку на стол.

– Твой дар может быть неоценим для нашей работы. Особенно сейчас, когда равновесие нарушено сильнее, чем когда-либо.

– Что ты имеешь в виду?

Лицо Юншеня стало серьёзным.

– Последние полгода я чувствую растущее беспокойство в мире духов. Появляются сущности, которых я раньше не встречал. И недавно я столкнулся с чем-то… древним и опасным. Демоном, который питается человеческими страхами и горем.

Он достал из внутреннего кармана потрёпанный блокнот и показал Дине рисунок – существо, похожее на человека, но с вытянутым черепом и пустыми глазницами, из которых, казалось, сочилась тьма.

– Это гуйцзу, "князь скорби". В древних текстах говорится, что такие сущности появляются раз в столетие, когда нарушается равновесие между мирами живых и мёртвых. Они находят уязвимых людей, погружённых в депрессию или горе, и постепенно истощают их жизненную энергию, питаясь их страданиями.

– И где этот демон сейчас? – тихо спросила Дина, не отрывая взгляда от рисунка.

– Он нашёл нового носителя – молодую женщину, потерявшую ребёнка при родах три месяца назад. Её муж обратился ко мне, когда заметил, что она разговаривает с кем-то невидимым и постепенно угасает. Я провёл ритуал очищения, но гуйцзу оказался сильнее, чем я ожидал. Мне удалось лишь временно ослабить его влияние.

Юншень допил чай и серьёзно посмотрел на Дину.

– Я планирую более сложный ритуал изгнания через три дня, когда наступит новолуние. Твой дар может быть решающим. Гуйцзу может попытаться скрыться, перенестись в другое место через теневые врата. С твоей способностью мы сможем последовать за ним.

Дина почувствовала, как участился пульс. Это была её первая настоящая миссия как хранительницы равновесия.

– Я помогу, – твёрдо сказала она. – Что мне нужно делать?

Следующие три дня пролетели в интенсивной подготовке. Юншень обучал Дину основам защиты от тёмных сущностей и объяснял каждый элемент предстоящего ритуала изгнания. В свою очередь, Дина практиковалась в управлении своим даром перемещения.

Она приносила с собой мешочек с землёй из разных мест – из своего сада, из парка, с берега реки. Юншень помог ей понять, что разные типы почвы имеют разные энергетические свойства: лесная земля давала силу и выносливость, речной ил способствовал текучести и адаптации, а почва с кладбища – хоть Дина и собирала её с неохотой – усиливала восприятие потустороннего мира.

Дина также познакомилась с семьёй, которой требовалась помощь. Анна Васильева, бледная и измождённая женщина 28 лет, почти не реагировала на окружающий мир. Она сидела у окна в своей квартире, глядя в одну точку, и иногда тихо напевала колыбельную. Её муж Виктор, с красными от недосыпа глазами и нервной привычкой постоянно теребить обручальное кольцо, рассказал, что после смерти их новорождённой дочери Анна сначала впала в тяжёлую депрессию, а потом начала говорить, что видит ребёнка и кого-то ещё – тёмную фигуру, которая "помогает ей общаться с дочкой".

Юншень объяснил Дине, что гуйцзу использует самую тяжёлую утрату – смерть ребёнка – чтобы манипулировать женщиной, притворяясь посредником между нею и потерянной дочерью.

– На самом деле, – говорил он, пока они готовили ингредиенты для ритуала в задней комнате его магазина, – дух ребёнка давно ушёл дальше. Демон создаёт иллюзию, используя воспоминания и надежды матери, чтобы питаться её жизненной силой.

Дина чувствовала растущее негодование при мысли о таком жестоком обмане. Её дар позволял ей ощущать эмоции людей, и боль Анны была почти осязаемой – тяжёлым серым облаком, окутывавшим женщину.