По крайней мере, какие-то проблемы у него точно есть.

Однако воспитание не позволяло Вирлиссу бесцеремонно подсаживаться к незнакомым людям – ещё б не хватало, чтобы его приняли за любителя выпить на дармовщину!

Вир направился к барной стойке.

Сонный управляющий поднял голову с конторки и кисло взглянул на нового клиента.

Вирлисс кинул золотой.

– Бутылку лучшего вина… три.

Вир не знал языка, поэтому подкрепил слова телепатией – хотя прекрасно помнил разговор с друзьями на эту тему, но сейчас ему было всё равно.

Однако не проснувшийся толком дежурный администратор не заметил никаких странностей в обращении посетителя. Зато заметил кое-что другое.

Он сумрачно глянул на монету и с мученическим вздохом заявил, что этого мало за три бутылки настоящего дализского.

– Ну и цены у вас… – буркнул Вирлисс.

– Цены княжеского “Отеля”, – с трудом сохраняя вежды открытыми, вяло возразил управляющий. И, как механическая игрушка “с голосом”, воспроизводящая в который раз свою запись, пробубнил: – Зато вино поставляется прямо из Дализа, в фирменных оплётках и под печатью. Так и подаётся на стол… всё как положено… – он зевнул. – Так будете брать или нет?

Вирлисс бросил на стол ещё одну монету.

– “В оплётках”… – передразнил он. – Золотые они у вас, что ли?

Не дожидаясь ответа, он отошёл от стойки и направился к столику, где сидел одинокий мужчина.

– Вы позволите? – обаятельно улыбнулся вампир, не показывая клыков.

Мужчина поднял на неожиданного соседа совершенно трезвые глаза – серые, цепкие. Вирлисс заметил, что бокал рядом с этим человеком сух, словно солончак, а бутылка, хоть и раскупорена, даже не почата.

Что значилось на этикетке, вампир прочитать не мог. Возможно, это тоже было дализское – а, возможно, и нет.

– Простите? – мужчина нахмурился.

Вирлисс смотрел в его глаза и всё отчётливей понимал, что, используй он телепатию, этот господин моментально обратит внимание на своё странное понимание незнакомой речи. Он трезв как стёклышко и, похоже, отнюдь не дурак…

Решение принять требовалось немедленно. Лучше всего, конечно, было бы устроить так, чтобы собеседник воспринимал перевод чужой речи, сам собой всплывающий в уме, как нечто естественное. А ещё лучше – чтобы и вовсе этого не замечал. Ментальная магия? А вдруг у странного господина под одеждой защитный амулет? Магия вампирская? Уж от неё-то в Невенаре ни у кого не может быть защитных амулетов – за ненадобностью…

Остаётся лишь один вопрос: какие мысли посетят потом, поутру, сего загадочного типа? Какого дьявола он торчит тут ночью – трезвый, словно жрец на служении? Кстати! Зафига парню вино, если он его не пьёт?

Нет, лучше уж, от греха подальше…

Вирлисс изящно поклонился: с самой лучезарной из своих улыбок и – спасибо общению с Ариэллой, отдельные расхожие слова он таки знал! – на ломаном Общем пробормотал извинения:

– Я простить… Не хочу помешать. Ошибаться есть…

Он хотел уже отойти, но тут – “вовремя”, чтоб её! – возникла девушка-разносчица, поставив на столик два бокала и три узких металлических ведёрка, в которых, словно в подставках, покоились бутыли тёмного стекла, оплетённые серой металлической сеточкой. Пробку запечатывал сургуч с гербовой печатью – очевидно, либо печатью винодельни, либо самого Дализа.

– Ваш заказ, мой господин, – с дежурной любезностью взмахнула ресницами разносчица. – Ещё что-нибудь?

Вир отрицательно покачал головой.

– Сдача, мой господин, – девица опустила руку в карман и извлекла оттуда монеты. – Шесть серебрушек, прошу вас.

Вирлисс со свистом втянул носом воздух. Серебро!

На Атариде серебро не использовалось ни в быту, ни в украшениях – только в технических и магических нуждах.