Правда, одной она успела почти сломать руку, а другой подбила глаз. И тем не менее, обратилась к закону седьмому:

– Я имею право на три боя, с тобой, с тобой и с вами, сэр, – автоматически, по запарке признала она Вову идентификатором.

– Простите, ребята, что я к вам навязываюсь в неурочное время, – выползла-выплыла из около кухонного пространства зачуханная толстушка, – но там стучатся в заднюю дверь.

– Что будем делать? – спросила Малина.

– Скорее всего, это начался штурм нашей полузатонувшей крепости, – сказала толстушка, представившись солидно:

– Бывшая зав производством этого ресторана, – что даже Малина, которая здесь почти не бывала, завыла:

– Кто здесь только не правил во время Приама, а теперь – посмотрите, какое запустение, даже Одиссея, и то:

– Днем и в голом виде, а найти невозможно, – закончила за нее Маркиза.

– Да, трахнут тебя, трахнут, не беспокойся, дождешься! – и было ясно, что с такой определенностью здесь выражалась только Ириска, как называл ее последний Андрей, из свиты прохиндиады И Гро. Но прошли через нее, как вспомнил Герм, многие, если не все, ибо:

– Если уж не скучать, то и сожалеть не надо, чтобы потом было больно за некоторые упущенные моменты бытия, и особенно его сознания.

– Вову мы тебе не отдадим, – крякнула Малина, даже не присмотревшись как следует к Ларе – Ириске.

– Давайте так, если уж больше никого нет, кроме опять Вовы, и вот Вени – придурка, то или составьте график, или я тоже запишусь в очередь в этот Гум, на зиккурате которого будем все драться до смерти.

– Вы имеете виду, что это всё будет, и будет именно тогда, когда мы отразим натиск – более того – начавшийся в зад? – спросила Малина.

И продолжила:

– Этого не будет, потому что сам этот тонущий Титаник, так и рвется, так и лезет сам на рожон, чтобы его перегрузили хоть какие-то создания – будь то люди, или создания на них похожие, но с хвостами. Кстати, Веня, проверь, есть ли у нее хвост?

– Он теперь проверяет только у меня, – сказала вассал-ка прежнего мира, в виде жены Вени.

– Теперь так давно уже не бывает, – заткнула ей рот, выползшая откуда-то ласковая ко всем – раньше, до Вени – прихожанка Малышка на Миллион, что даже Лариска изумилась:

– Как ты смогла открыть мою заднюю дверь?

– Это мой ресторан, и у меня, следовательно, есть любые ключи от его дверей.

– Тварь! – негромко тявкнула Лари, но почти тут же, неожиданно, преподала урок, и как оказалось: самой себе:

– Ударила ребром ладони по горлу соперницы, как учил ее, отработавший этот прием в Литовских походах Андрей из свиты И Гро, и частенько заменявший его в походах в качестве главнокомандующего, и не только. И знаете, честно:

– Даже жена И Гро не узнавала точно, кто это: тот, И Гро, или этот, Андрей, хотя сама, сука, мечтала всё равно только о Федоре, и очень просила его, этого Федьку – Федечку как-нибудь по случаю, привести к ней оглоеда Малика.

– Зачем, милая, ты даже не знаешь, что таких наглых дураков, как он очень мало.

– Да?

– Да.

– Ну, не знаю, что и сказать тебе, Федя, если ты так и не догадался: хочу, чтобы на его месте был ты.

– Я – карателем?! Нет.

– Нет, не карателем, а только исполнителем моих желаний.

И в ответ на это Малышка на Миллион устало ответила:

– Не найдешь ты здесь себе исполнителей твоих неподобострастных желаний. – И вежливо попросила Веню с его законной утробой, имени которой никто не знал, или забыли совсем, так и не узнав – что, в общем-то, одно и тоже:

– Выйти вон к задней двери.

– Зачем? – не понял Веня.

А его жена добавила:

– И я не понимаю.

– Будете слушать стук, и, если он усилится – мне докладывать.