Hannibal ad Portas – 2 – Возвращения будущего не предвидится Владимир Буров

Всё было также, как и раньше, но у кафе в парке не было крыши, хотя какой-то чудак готовил отбивные для жарки на электрогриле, а спрашивается:

– Откуда электричество?

Ответ:

– Нет, не костер, как было До Было, а для После Было – это динамо-машина импортного производства, работающая на бензине или керосине.

Медиум:

– Включите, пожалуйста, другую музыку.

– Почему? – спрашивается.

– При этой я хочу не того, кого хотела раньше.

– Спасибо, буду.

– — – — – — – — – —

– Сядем? – спросила Маркиза.

– С кем?

– Придет кто-нибудь, надеюсь.

– Если не придет, нам будет нечем платить, – сказала Малина.

– У тебя были деньги.

– Да.

– Ты их потеряла?

– Нет. Выбросила. И знаешь почему? Я не хочу, чтобы меня за неуплату – в данном случае завтрака – заставили отрабатывать на кухне.

– Почему?

– Не люблю.

– Я тоже.

Они сели на лавочку и закурили. Точнее, хотели закурить, но сигарет не было.

– Ты не покупала?

– Нет, ты тоже забыла?

– Я не курю.

– Зачем же просишь?

– Хотела попробовать, может быть, есть не так важно будет.

Сигарет из табака здесь не было вообще. Но были палочки из какого-то дерева или даже бамбука, которые курили, ибо были они с разным вкусом. Начиная с индийского противного и до махорки военного времени. Какого военного времени?

Была война, но пока что ее никто не помнил. В том смысле, что: с чего началась и чем кончилась. Как говорится:

– Умер Макси, и мы всё забыли.

Да и какой смысл вспоминать, если война для того и бывает, чтобы всё забыли, и начали с красной строки, а если красных строк нет, как здесь, то с:

– Двойного интервала, – что значит:

– Он был, а второй тоже предположительно существовал, иначе мы могли его запомнить.

Один интервал, следовательно, событие, а второй, скорее всего, только:

– Пустота. – Долгая пустота, как для Наполеона пустыня, где он учил сражаться мамелюков.

– Кто такой наполеон?

– Может быть слон, я точно не знаю.

– Да, если пришел на поле он, то значит это был или слон, или тигр.

– Знаешь, я вполне допускаю, что в этом парке уже могут водиться – иногда, имеется в виду – тигры.

Подошел парень и сел на противоположную скамейку.

– Чего? – сказала Малина.

– Я только хотел спросить.

– Деньги есть – спрашивай.

– Только ползолотого.

– Везде осталось только половинка?

– Остальное в уме, – поддержала подругу Малина.

– Если ты уже трахался в этом месяце – зачем тебе еще? – спросила Маркиза.

– Хорошо, говори, – сказала Малина, – если нам понравится твой ответ, купишь на эти половинки по половинке батончика с бамбуком.

– С бамбуком?

– Ну-у, едят же они здесь что-то очень вкусное.

– Говори теперь свой вопрос, – сказала Маркиза.

– Забыл, что ли, что хотел?

– Думаю, он хотел узнать, есть ли у нас здесь бог, – сказала Маркиза.

– Да, был, Вова, но он пропал без вести.

– Его звали Вова?

– Ну, как-то же его звали.

Они сели за стол, где предположительно, должна быть тень. И заказали половину Флорентийского стейка на троих.

– Нам хватит? – только и успела спросить Малина. Как услышала уже ответ:

– Отвал Семеныч с этого места.

– Рипит ит, плииз, мил херц? – почему-то в виде вопроса ответила Малина.

– В тени всегда стоит наш стол, – ответил высокий с рожей горбуна собора его парижской богоматери, а тоже носатый лапатый, но ниже ростом и намного.

– Я это, – сказал спутник Малины и Маркизы, попавшийся им на этом перепутье. И добавил:

– Не могу с вами согласиться, валите.

– Что значит, валите? – несильно толкнул его высокий. И добавил: – Вы должны уйти.

– Я, это, – опять сказал парень, – я бессмертный – не могу.

– Давай, давай, через не могу, как-нибудь справишься.

– Может быть, мы посадим их вместе с нами? – спросил парень Малину и Маркизу.

– А смысл?

– Я тоже так думаю, – ответила Малина. – Но с условием, что деньги у них есть немалые. – И кстати потянула одного за карман. – Баблецо-то покажи.

– Ах, вон оно, – что почти обрадовались ребята, – тебя прислал Менакер.

– Не знаю такого, – ответил парень.

– Ну, этот, как его?

– Да, он, он. – поддержал партнера высокий.

Они приставили к их столу стулья, и:

– Блэк Джек?

– Ноу, сенкью, – ответил парень, – только покер.

– Ну, начинается! – пропели девицы, – ты опять всё проиграешь, Вова.

– Вова? Кто сказал, что он Вова?

– Не я.

– Я, но тоже нечаянно, еще не вся дурь прошлогоднего праздника из меня выветрилась.

Ребята встали и пошли совещаться в туалет. Потом в другой, ибо этот оказался женским, но и другой был такой же белый-белый, как известка, его облившая с ног до головы, и на нем тоже было нарисовано, что он женский. Реципиенты заспорили, было ли на первом тоже самое, или только показалось от волнения.

– У меня не было волнения, – сказал один.

– Логично, значит у меня было, – ответил другой.

– Пока они мечутся между туалетами, нам лучше уйти, – сказал Вова.

– Ты уже заплатил за заказ?

– Нет.

– Тогда сиди.

– Но Маркиза предложила взять Стейк по-Флорентийски с собой.

И они ушли, не заплатив.

– Не пойму, почему за нами никто не гонится, – сказал Вова.

– И знаешь, почему, – ответила Малина, – я заплатила.

– Ты богатая девушка, у тебя были деньги?

– Да, мои деньги всегда в твоем кармане, милый.

Вова проверил свои шмотки – ползолотого, как ни бывало.

– Я не понимаю, на что мы теперь будем жить?! – ужаснулся Вова.

– Ты всё равно хотел их заплатить, – сказала Маркиза.

Вова ничего не ответил, сел на лавку в беседке Парка Пушкина, и попросил закурить.

– Ты не куришь, – ответила Маркиза.

– Да, милый, тем более, у нас всего две палочки, одну мы пососем сейчас в виде исключения, сразу с двух сторон, а другую я одна потом.

– Почему не вместе? – хотел спросить Вова, но обернулся – когда вышел из беседки, чтобы пару раз присесть, но!

Чуть не упал в воду, как аист, понявший всю катастрофичность ситуации:

– Летать он забыл, как, а стоять всю жизнь на одной ноге тоже не фонтан.

Настоящий фонтан был перед ним.

– О! – подтвердила его прозрение Малина, – вода.

И высунувшаяся из глубины беседки Маркиза не сразу догадалась спросить:

– Как мы прошли сюда, если до всего парка стоит вода?

– Возможно, произошел разлив реки? – спросил Вова.

– Ты у меня спрашиваешь? Я, извини не успела заметить, – промямлила Малина.

Маркиза пробралась за угол и посмотрела на реку.

– На месте?

– Да, – и сделала логичный вывод: – Значит это была не репка.

– Что?

– А разница? Что репка, что река – разница не велика.

– Нет, вот этого я не понимаю! – махнула рукой Маркиза.

– Почему?

– Тебе всё равно, что вода, что невода?

– Да.

– Хорошо, докажи.

– Вова сейчас подумает и докажет.

– Зачем? – спросил парень, не согласившись, однако, чтобы его ни с того, ни сего называли Вова, – зовите лучше:

– Как? – спросила Малина.

– Орел девятого легиона.

– Это длинно, я не выговорю, особенно после удачной ночи, когда я заработаю тысячу долларов.

– Именно долларов? – спросил парень, Орел девятого легиона.

– Что, много?

– Нет, но я думал, ты не так стара, как мне показалось с утра.

– Хорошо, с тебя я возьму только то, что ты заработаешь сегодня, деленное на два.

– Почему не на три?

– Да, я, что, по-твоему, должна голодать, как последняя Прокламация? – возразила Малина.

– Хорошо, я буду работать одна за троих, но и назвать Вову, Орлом девятого легиона тоже не согласна.

– Называй, как хочешь,

– Как хочу, спасибо, и тогда это будет: Найденный на лавке около кафе после шторма.

– Лучше просто, – согласился Вова: – Найденный.

– Вообще, чтобы не мучиться Най, – сказала со смехом Малина.

– Тогда уж, как я привык в прошлой жизни, – провозгласил Вова: – Ной.

– Ной?

– Мне нравится, похоже на – нет, нет, не на Тупой, конечно, но на Герой смахивает.

– Вот Герой, да, это намного лучше, а для своих Гер.

– Ты уж сразу определись, Вова, что был масон по имени Германн.

– Так-то бы, да, но лучше просто Герм.

– Значит, дело обстоит еще хуже, ты сам Гермес, а мы, значит так далеко, что ни один Макар сюда не то, что телят, а и обычных телок, таких, как мы больше не пригонит, то называй нас тоже просто:

– Клеопатра и царица Савская.

Продолжила Маркиза:

– Нет, пусть поклоняются нам обеим, – возмутилась Малина. – Я не хочу с самого утра быть в твоем услужении.

– Ладно, ладно, будешь моей фрейлиной.

– Дорогие мои друзья, – решил просветить обеих мелодрам Гермес. – Но его прервали.

– Хочешь занять очередь первым, уже сейчас? Но у тебя нет денег.

– У вас нет на уме ничего приличного, кроме публичного дома? – спросил Герм. – Вы царицы!

– Для этого надо иметь свой замок, как минимум Моррисвилль.

– Польские и чешские замки слишком страшные, нам бы что-нибудь из Парижа, если уж здесь нет Беверли Хиллз.

Вода подошла вплотную к беседке, и Маркиза сказала:

– Куда поплывем, к ресторану, или через реку на остров.

– На реке теперь такая глубина, что встать точно не на что будет, поэтому чапаем в кабак, авось что-нибудь высокое попадется на дне.

Оказалось, она увидела дорожку, идущую в обратном направлении, но уже отсюда казалось, что она точно загнется в обратную сторону.

– Там мель? – спросил Герм, что-то не просветившись до конца от страха воды на далеком расстоянии от берега.