— Простите, но...

Я отодвинула стул и поднялась — получилось неловко, мы практически стукнулись лбами. Мысли в голове путались — с одной стороны я чувствовала страх, подвох, с другой — я не могу испортить отношения с оранжереей Пфайфера. Никак не могу! Если мне сюда дорога будет заказана, то диплом и вправду не нужен. И если бы дело было только в этом! Клайв. Мне надо его спасти, а значит, нужна оранжерея!

— Ну, что же вы, Аби, — укоризненно проговорил управляющий. — Разве можно упускать свой шанс? Вы так легко отказываетесь от мечты?

— Кем я буду работать, если у меня не будет диплома?

— Садовником, — улыбнулся он и тут же поправился. — Вы будете значиться садовником, однако ваши обязанности будут другими — разрабатывать магию цветов, воплощая ваши смелые, великолепные идеи.

— И... кому будут принадлежать эти идеи?

В глазах мужчины мелькнуло что-то... гадкое, тёмное. Я вгляделась в его лицо. Маленькие, пронзительные, ярко-зелёные глазки, нос картошкой, сальные волосы по краям блестящей от пота лысины.

— Вы же понимаете, — осторожно начал толстяк, нервно барабаня пальцами по столу. — Мы и деньги в ваши проекты вложим, и вас этими самыми деньгами не обидим, а деньги... Деньги решают всё, девочка!

Он улыбнулся и развёл руками.

— Однако все права на мои изобретения будут принадлежать оранжереям?

Пока управляющий подыскивал ответ, который я и так знала, — схватила сумку — и, кланяясь, бормоча слова прощания под нос, направилась к дверям. Они резко растворились, словно тот, кто за ними стоял, внимательно слушал всё, что здесь происходило.

— Свободен! — бросил управляющему старший из братьев, господин Клаус Пфайфер.

Ну, надо же. Весь год я приходила в оранжереи как на работу, но ни разу не удостаивалась чести видеть хозяина. Разве что на портретах, которыми были щедро увешаны административные здания.

— Подписывайте договор, — приказал он мне. — Потом спасибо скажете.

— Нет, — нахмурилась я.

— Почему?

Проглотив: «Потому что не желаю», вежливо ответила:

— Я — адептка Академии магии и уже подписала приказ о своём назначении. Следовательно, не имею права подписывать что-то ещё.

— Стало быть, прибегать к нам, выведывать секреты моего предприятия — это ты можешь? Пользоваться ресурсами лучшей оранжереи королевства на выгодных, эксклюзивных условиях — право такое было? Весь год? — лицо Клауса Пфайфера исказилось от гнева, а у меня по позвоночнику пробежала дрожь.

Хозяин оранжереи и так-то был не красавец — длинный, сухой, с орлиным носом и жидкой бородкой, что тряслась от злости, словно ветка волосатого дерева на ветру.

— Что?

О чём это он? Какие условия? В их лаборатории хода мне не было — кто ж без документов о неразглашении адепта запустит в святая святых? Я работала с растениями, которые были в открытом доступе, и...

— Подписывай, тебе говорят!

Я попыталась обойти слетевшего с катушек хозяина оранжереи, но тот схватил меня за руку и потащил к столу. И тут я поняла, что мне даже подписывать не придётся — читала о таком мошенничестве. Надо просто приложить руку мага к документу — зачарованная бумага считывает оттиск ауры и всё — договор подписан.

— Да не упрямься ты, девчонка! У тебя всё равно нет выбора.

Эти слова привели меня в бешенство. Девчонка? Нет выбора?

Как же вы мне все надоели. Учишься. Учишься... Растёшь. И всё равно нет выбора? Да почему?

Я — растомаг!

Окна зазвенели оттого, что земля заходила ходуном — из паркета вырвался корень, половица, отлетев, со всей силы ударила Пфайфера по подбородку, вторая же прилетела в лысину управляющего, на беду приоткрывшего дверь кабинета — узнать, что случилось...