Дядя обнял меня крепко-крепко.

Едва мы ступили в дом, свет на крыльце начал гаснуть. Я все ждала, что из-за забора вот-вот выпрыгнет Эстер и покажет нам язык, а потом, закатив глаза, громко захохочет.

С момента ее исчезновения миновало уже шесть часов.

30 ноября 2001 года, пятница

Сержант Сара Майклс остановила свой белый седан без опознавательных знаков полиции у свободной бензоколонки. Ее напарник, констебль Уэйн Смит, спал с открытым ртом в пассажирском кресле. Сейчас они находились примерно в семи часах езды от Сиднея. Когда возвращались в город с очередного задания, ей позвонил начальник. «Придется вам задержаться в провинции, Майклс!» – заявил Кинуак. Сара была рада уже тому, что они не успели доехать до дома, а то пришлось бы снова поворачивать назад.

– Как самочувствие, босс? – Потирая глаза, Смити выбрался из машины.

– Жарко, – ответила Сара, отворачивая крышку бензобака.

Почти всю дорогу она была за рулем, подставляя солнцу всю правую сторону тела. Перед отъездом из Сиднея она сняла подаренный Амирой браслет, оставив его на стеклянном подносе у кровати, и надела мамины часы. Теперь рука покраснела, кожа горела.

Смити пошел платить за бензин, а Сара, воспользовавшись случаем, сдернула свисавший с зеркала заднего вида освежитель воздуха с ароматом ванили и бросила его в темную пластиковую урну, возле которой стояли ведро с затхлой водой и видавший виды резиновый скребок. От ароматизатора, напоминавшего ей об Амире и ее благовониях, заболела голова.

Спустя несколько минут, увидев выходящего из здания заправки Смити, Сара обошла автомобиль и заняла пассажирское кресло, решив, что оставшиеся полчаса до места назначения машину пусть ведет напарник.

У противоположной колонки автомобиль заправляла худая женщина с темными кругами под глазами. Несмотря на жару, она была в длинном кардигане, усеянном катышками. На заднем сиденье кричал младенец. Женщина повесила на место пистолет и посмотрела на Сару. У той сложилось впечатление, что, если б сейчас ее не было на автозаправке (а по ней сразу видно, что она из полиции, пусть и не в форме), женщина пошла бы платить за бензин, оставив ребенка в машине, и даже дверцу бы не закрыла.

Смити сел за руль и взглянул на Сару:

– Не унывай, сержант, может, ничего страшного не случилось.

До этой минуты Сара и не осознавала, что хмурится, но из принципа не стала менять выражение лица.

– Смотри на дорогу, констебль.

Смити не расставался со жвачкой. Его рыжеватые усы подергивались, а чавканье раздражало Сару, особенно сейчас, когда ей не надо было следить за дорогой. Слава богу, хоть в салоне теперь ничем не пахло. Она с облегчением вздохнула, когда они заметили щит с поблекшей надписью «Добро пожаловать в Дертон» и съехали с автострады.

Смити затормозил перед крошечным зданием полицейского участка – меньше она еще не видела.

– Куда подевался ароматизатор? – спросил он, глядя на зеркало заднего вида.

– Упал, наверное, – ответила Сара.

Смити полез под сиденье, а она вышла из машины.

У входа в участок их встречал местный сержант. Щурясь, он представился Маком и поначалу обращался к Смити. Но затем констебль официально представил их обоих, указав звания, после чего Мак резко повернулся на сорок пять градусов, к ней лицом. В усах напарника, заметила Сара, промелькнула усмешка. По крайней мере, Маку хватило такта не вскинуть брови. Вряд ли в этих краях много женщин-полицейских. А может, и вообще желающих служить в полиции здесь раз-два и обчелся.

Мак, плотный загорелый мужчина с легкой щетиной на лице, действовал четко по протоколу. Чем выгодно отличался от многих провинциальных полицейских, с которыми приходилось работать Саре за те два года, что она служила в отделе по розыску пропавших без вести. Он собрал всю информацию, необходимую для того, чтобы приступить к поискам. Жена Мака оставалась в полицейском участке, кого-то обзванивала. Сара встретила ее при входе в отделение. Она подумала, что худая, но жилистая Лейси Макинтайер с ее загаром и белокурыми волосами неплохо смотрелась бы на трибунах стадиона, где проводится матч по поло, пока не услышала ее грубоватую речь: та говорила с сильным местным акцентом.