Он, вообще-то, не особо умел флиртовать, просто говорил всё, что придёт в голову, и не виноват, что в голову всегда приходили комплименты и строчки из древних романтических баллад.

– Вы согласны?

Северин моргнул, удивлённый, что на несколько секунд будто выпал из реальности, натянул вежливую улыбку и кивнул. Хорошо, если она хочет сохранять формальность – пожалуйста, будет ей формальность. Северин отлично умел выводить из себя и через вежливые разговоры.

Чародейка, пробежав глазами по составленному договору, – хотя это было лишь подобие настоящего договора, глупое и ненормальное, которое король совершенно точно прикажет переписать, – аккуратно вырвала лист из Гримуара. Сердце Северина едва не ёкнуло, хотя он прекрасно знал, что магическая книга сама создаст новый лист и просто уберёт любой намёк на то, что из неё что-то вырвали.

– Больше никаких условий?

– Никаких, – тихо подтвердил Северин.

Церер Кроцелл протянула ему договор, смотря прямо в глаза, и Северин едва не выпалил, что за ним вовсе необязательно следить, как за добычей.

Быстро прочитав составленный договор, Северин растянул губы в довольной улыбке – королю точно не понравятся такие вольности, он обязательно заставит переписать всё. Но Северин хотел рискнуть и показать, что будет, если его мнение не станут учитывать.

Церер Кроцелл подвинула к нему чернильницу и протянула перо. Ещё раз прочитав договор, Северин подписал его, а после то же самое сделала Иштар.

Что ж, он загнал себя в угол. Но пока действует этот договор, всё, что они будут обсуждать на занятиях, останется между ними. К тому же Северин надеялся, что, протянув лишь пару дней, распрощается с Иштар, но взглянул на неё и понял, что ошибся. Она и впрямь улыбалась ему, как другу, и явно была рада, что он всё же согласился попытаться.

Северин, кажется, начал тонуть в прекрасных золотых глазах.

Быстрее, чем он понял, что это значит, он выпалил:

– Могу я задать один вопрос?

– Конечно.

– Как ваше плечо? Я видел, как глубоко вошла стрела.

Церер Кроцелл выпрямилась, резко расправила плечи и тут же слегка поморщилась от боли, что подсказало Северину: он прав.

Вчера вечером она практически не двигала правым плечом, редко поднимала руку, а на все предложения потанцевать отказывала со скорбным выражением лица, говоря, что совершенно не умеет двигаться. Северин не знал, заметил ли это кто-то ещё, и был удивлён, что Маркус так ничего и не понял, хотя постоянно пялился на грудь Иштар и её ключицу.

Маркус говорил, что Северин совсем не умел общаться с девушками – и всё потому, что юмор у него был довольно странным, не таким, как у двоюродного брата. Он также считал, что Северин должен быть более внимательным и сдержанным, но при этом без конца осыпать девушек комплиментами, потому что они это любят. Но что-то подсказывало, что даже комплименты не спасут ситуацию и Иштар просто проигнорирует их.

– Что вы сказали? – выделяя каждое слово, спросила она. Северин бы даже порадовался тому, что она не стала обращаться к нему официально, но вместо этого постарался придать голосу серьёзность:

– Я сказал, что видел, как глубоко вошла стрела.

От лица Иштар отлила кровь.

Наверное, Северин всё же не умел общаться с девушками.

– Вы же видели меня, – с сомнением напомнил он.

– Я видела вас?

По её тону Северин понял, что выдал себя с головой.

– Вы меня не видели, – охрипшим голосом произнёс он.

– Я вас не видела, – повторила Иштар. – Только… силуэт. Великие Шестеро, в том экипаже были вы?

– Убейте меня… – простонал Северин, съезжая вниз по стулу.

Как можно было так глупо попасться?.. Он же был абсолютно уверен, что она видела его вчера утром, а вечером лишь притворилась, что нападения не было, потому что Северин и Кейлия тоже притворялись.