– Все, – виновато отвечали мариманы.

– Грузите завпрода, и поехали.

Во время одной из таких экскурсий мой друг Аркаша решил посетить

библиотеку. Студенту-практиканту необходимо быть в курсе мировых новостей.

Зачитался свежей прессой и опоздал к отходу. Старпом ждал его сколько мог

и даже больше.

В Охотском море очень сильные приливы и отливы. Море отступает мгновенно.

Старпом задержался дольше положенного, и катер сел на мель. «Обсох»,

или, как говорят моряки, «встал на киль». Всю ночь старпом вместе с командой

следил, чтобы плавсредство не перевернулось. Ставили подпорки по пояс в

воде. Утром, с приливом, вернулись к причалу. На пирсе идиллически сидел

Аркадий и читал газету.

Старпом, грязный и небритый, выбрался из катера. Твердо ступая, подошел

к моему другу. Аркаша заинтересованно приподнялся.

– Чтоб ты обосрался, мудак хренов, – тихо произнес капитан третьего

ранга.

***

Жена купила к ужину кролика. Продавцы крольчатины обычно оставляют

мех на одной из лапок – желая показать, что это на самом деле крольчатина,

а не бывшая «мурка». У нас гостил четырехлетний племянник. Жена показала

ему тушку.

– Савочка, что это?

– Кися была, – грустно ответил мальчик.

Владивосток, 1978 год

Владивостокские карманники очень любили автобусный маршрут номер

один. Было за что. Маршрут проходил от морского вокзала до маяка,

на середине пути находился знаменитый магазин «Альбатрос». Во времена тотального

дефицита это торговое заведение было вполне официальным дистрибьютором

множества знаменитых зарубежных фирм. Там продавалась икра, виски, джин-

сы, радиоаппаратура, ковры – настоящие, фирменные, без подделки.

Купить можно было все – все, что могло представить небогатое воображение

советского человека. Но был один нюанс – продавалось это великолепие

за чеки, или боны, как их тогда называли.

Тут требуется пояснение… Видимо, советское государство испытывало

нехватку не только колбасы, но и иностранной валюты. Поэтому появился

заменитель – эти самые чеки.

Моряки в рейсе получали зарплату в рублях и валюте. Рублевая составляющая невелика. В море отправлялись за валютой. Ее тоже платили немного,

но на полученные в загранпортах доллары и йены можно было приобрести

заграничные товары, которые очень хорошо продавались на родине по

спекулятивным ценам. Стоимость японского магнитофона в

комиссионном магазине приближалась к годовой зарплате инженера.

Три месяца работы в море обеспечивали год скромного существования на берегу.

Правда, жить скромно моряки не умели…

Если по каким-то причинам моряк не получал в рейсе всю валюту (скажем,

продлили рейс или отменили заход), он имел право получить заменитель – чеки

«Торгмортранса». Эти изобретенные советской властью квазидоллары имели

достаточно оригинальный вид – маленькие белые книжки в белой твердой

обложке, внутри которой находились сами чеки – скромно оформленные, с

обозначением номинала. При расчетах вырывалась нужная страничка.

Во времена книжного дефицита это были безусловные бестселлеры среди

владивостокцев. И это несмотря на высокую стоимость – содержавшая десять

инвалютных рублей книжица продавалась за сто реальных, советских.

А уж какая удача для вора – в душной автобусной тесноте вытащить

драгоценную «инкунабулу» из кармана нетрезвого морячка!

У входа в магазин постоянно стояла небольшая толпа – как в театре перед

премьерой. Только вместо: «Нет ли лишнего билетика?» – звучал жаркий

шепот: «Боны есть?» (Для сведения – денежные операции с «чеками»

приравнивались к валютным спекуляциям и карались очень строго.)

Тут же толкались неприятного вида тетки-спекулянтки, предлагавшие товар