Он сел.

– Как всегда, – сказала Смирнова. – Коротко и ясно, – и обратилась ко всем. – Голосуем.

– А зачем? – встал Коробейников. – Вася прав на все сто процентов.

Она оглядела всех присутствующих. Они закивали головами.

– Хорошо. Теперь вторе. Нам нужно присутствовать на панихиде.

– Всем? – поинтересовался Добрыни, доселе хранивший молчание и прикрывавший рот от частых зевков. – Я что-то не выспался и хотел отдохнуть. – И он снова зевнул.

– Всем. – Сказала Смирнова. – Заседание окончено.

На площади повесили еще две лампы, но от этого не стало светлее. Жесткие тени, бросаемые ими от предметов, наводили на мысли о злых духах.

В полночь, в круг стали восемь фигур. Они обмежелись приветствиями и Голд обратился ко всем с задачами на сегодня:

– сегодня задача иная, – говорил он. – Нужно наделать как можно больше шума, без существенных разрушений. Пусть они забегают, заметушатся.

– Я не пойму – сказал Брониген. – Почему нам не убить Генерала? Оставшись без командования.

– Начнется беспредел. – Закончил Сильвер.

Голд кивнул:

– Да. Сильвер прав. А беспредел ведёт к разрушениям. Разрушения причиняют вред Городу. А это нам не нужно. Верно?

– Верно – ответил Брониген.

– Ночные патрули, – продолжал Голд. – Ими займется Сильвер и его тройка. Мы же, ребята – обратился он к Стилу, Меджис и Оливеру. – Возьмем на себя еще пару казарм, а после присоединимся к группе Сильвера. Наделаем шуму. – Напомнил он под конец.

– Надерем им задницы, – сказал угрюмо Платдорф и направился вслед Сильверу, Бронигену и Никсону.

Внутри себя он смеялся, он ликовал. Снова убивать. Это хорошо. Это правильно. Смерть им всем поганым формачам!

Стил и Меджис вошли в казарму. Голд и Оливерс вошли с запасного выхода. По сигналу, Стил зажег свет и заорал:

– Подъем!

Шестьдесят человек вскочили с кроватей и кинулись одеваться. Их заспанные лица выражали удивление и недоумение. Одевались они автоматически. Они не могли понять, что же произошло? Почему их подняли посреди ночи? Что нужно предпринимать? Дневальный, заснувший на тумбочке, тоже протирал глаза.

И в этот момент заговорили автоматы. Полетели свинцовые приказы. Приказы умирать.

Ближние падали.

Кровь лилась из ран.

Они цеплялись друг за друга, а свинец впивался в них новыми и новыми волнами.

– Перезаряжай! – закричал Стил, и стрелять начали Голд и Оливерс.

Толпа рядела и теперь появилась опасность ранить или убить своих. Поэтому Стил и Меджис укрылись за столом.

Солдаты метались, как звери в клетке. Их находила очередная пуля, раня или убивая. Они валялись в крови, кое-кто неподвижно, а кое-кто – корчась от боли.

Некоторые кинулись к двери, но там их встретила смерть. Она, улыбаясь, принимала их в свои объятья, скаля свой череп.

Меджис стреляла и стреляла. Последний солдат упал под её огнем.

Гол и Стил направились друг к другу, пробираясь через тела мертвых и добивая раненых.

Сработала сигнализация, и вой поднялся вокруг казармы. Зажигались окна, а любопытные высыпали наулицу.

Сойдясь на середине, Голд и Стил огляделись. Шестьдесят трупов за пять минут.

– Отличная работа, – сказал Голд. – А теперь уходим.

Они вышли через черный вход и удалились в ночь. Никто их не видел.

Сильвер и Никсон притаились у дороги.

– Время? – спросил Сильвер.

– Час ноль пять. Еще пять минут, босс. – Отозвался Никсон.

Он не знал, откуда он знает расписание патрулей. Он просто его знал, как знал, что его зовут Никсон и на нем Никелевая маска.

Они ждали патруль. Платдорф и Брониген отделились чуть раньше. Они направились поднять шум в близлежащей казарме. Но только в час и одиннадцать минут.