– Дядь Леш, так ночь же. Не видно ничего.

– По улыбке слышу. Хороша чертовка! Эх! Кому-то повезет с женой! Да, Сань?

– Ага, наверное, – натужено ответил юноша на выдохе, подтягивая лодку к берегу.

– Вы бы аккуратнее, а то на костер.

– Дядь Леш, – обиженно проговорила Катька.

– Ладно, давай, Сань, сетку бери и до самой кухни. Сам вызвался! – сказал брат Алексей, сойдя на берег. – А с тобой давай пройдемся. Провожу. Заодно и Вальку поднимешь. Хорошо?

Девушка пожала плечами и дождалась, когда рыбак полностью затащит лодку на песчаный берег.

– Ничего не забыла?

– Что? – Катька развела руками и всмотрелась в темное пятно на песке в паре метров от себя.

– Эх, молодежь!

Он смотрел, как она привычным движением встряхнула вязаный платок, свернула в несколько сгибов и, собрав из него что-то подобное треугольнику, накинула на плечи.

– Ну вот теперь пойдем. Дело у меня знаешь какое, – он протер пот с лица рукой и перешел на шепот: – Воришка завелся.

– Дядь Леш, это к братству. Я здесь при чем?

– Тише говори. Ты вот не готова еще замуж идти. Знаешь почему? Потому как терпения в тебе нету. Ты дослушай, не перебивай. Очень пригодится! Так вот, пропадают у меня мелочи всякие. То крючки, то леска, то болт какой. Мелочи, знаешь, – он тяжело дышал, часто поправлял утопающую в песке ногу и постукивал себя по бедру кулаком. – Но вот вчера я серпа недосчитался. Так себе потеря, конечно, но вот наточил я его недавно. В общем сорока у нас завелась, тащит все, что блестит. Думаю, кто-то из детей. Ты присмотрись, кто как себя ведет. Чем играют. Хорошо?

– Хорошо. Но…

– Устав для всех един. Сейчас, пока Володька сам ходить почти перестал, братья быстро всех на костер отправят. Для профилактики, будь они неладны.

– Я поняла. Сам поднимешься? – она остановилась перед высокими земляными ступенями между берегом и натоптанными дорожками у амбаров.

– Катюха, я хромой, но не инвалид. Конечно, заберусь! – с легкой досадой в голосе проговорил рыбак.

– Я не хотела обидеть.

– А ты и не обидела. Позови Вальку, пожалуйста. Скажи, что здесь жду. И еще, – он вновь оглядел все уголки нижнего двора, освещенные факелами. – Осторожнее с Сашкой, а то до свадьбы не догуляете. Кто-нибудь обязательно сдаст.

– Так все ж свои.

– Свои, не свои, а на костер лучше своих, чем собственную задницу. Лягушек ловить скоро тоже по расписанию будем. Сами не отмажетесь, а я не вечный, – Алексей повернулся на приближающиеся шоркающие звуки шагов и показательно громко сказал в сторону появившейся из темноты фигуры. – Все, Ларис, отработала?

– Да, отпустили. Что-то я сама уже устала, – пожаловалась в ответ травница.

– Поспать-то успеешь? До рассвета еще часок остался.

– Как пойдет, Леш.

– Как там Брат Владимир?

– Живой, слава Богу, но слабый…

За тремя обитателями усадьбы, собравшимися на нижнем дворе в свете факела, наблюдал из своей комнаты брат Михаил. Он поглаживал свой подбородок и привычно остукивал пальцами по подоконнику только ему понятный ритм, пока не услышал тонкий скрип двери позади.

– Надеюсь, тебя никто не видел, – сказал человек в мантии не оборачиваясь.

– Что у тебя за переполох здесь? Людей везде понаставил.

– Гость у нас, – брат выдержал паузу, – из диких.

– Я думал поболее будет, – человек в мантии не отрывал взгляда от небольшого свертка на своей ладони.

– Остальное после. Ты же меня знаешь, – прокомментировал брат Сергей.

Второй брат заложил сверток за пазуху.

– Быть!

– Быть, – ответил Сергей и, дождавшись, когда собеседник потеряется из виду среди деревьев, спешным шагом направился к усадьбе по натоптанным дорожкам сада.