Когда он подошёл к зеркалу, его сердце замерло. Изображение двигалось чуть медленнее, чем он. Он наклонил голову – и отражение повторило жест с запозданием. Он поднял руку – и его двойник сделал то же самое, но с долей секунды задержки.

Это был не просто оптический эффект. Он смотрел на себя, но чувствовал, что за стеклом что-то наблюдает за ним. Что-то изучает его.

Затем отражение изменилось. Глаза стали пустыми, чёрными, будто поглощая свет. Черты лица исказились, размылись, а затем приняли другой облик – того, кем он был раньше. Того, кого он помнил.

Герой отступил назад, ударившись о стену. Его сердце билось в панике.

В этот момент снаружи прозвучал крик. Он рванулся к окну и увидел, как толпа собирается вокруг чёрного обелиска. Знаки на камне изменились. Теперь среди надписей было и его имя.

В этот день он окончательно понял: он меняется. И с каждым днём он становится кем-то… или чем-то другим.

Герой брёл по улицам города, следуя странному зову, который звучал где-то в глубине его сознания. Ему казалось, что он слышит далёкий шёпот, едва различимый среди завываний ветра. Шёпот звал его к зданию, которое прежде он избегал. Старый храм, что стоял на окраине города, был заброшен, его стены треснули, крыша провалилась, а тяжёлые деревянные двери висели на ржавых петлях.

Войдя внутрь, герой почувствовал запах гнили. Воздух был густым, вязким, наполненным чем-то тяжёлым, почти живым. Он оглядел зал. Вдоль стен стояли иконы, их лица были изуродованы временем, но теперь на них стекала густая чёрная жидкость, словно сама святость покинула это место.

На алтаре лежала раскрытая книга, её страницы были исписаны незнакомыми символами. Они дрожали, словно находились в движении, изменяясь каждый раз, когда он пытался сосредоточиться на них. Внезапно из темноты раздался звук – будто кто-то царапал камень длинными когтями.

Герой замер. В углу зала, среди теней, что казались слишком густыми для обычной темноты, что-то шевельнулось. Это был силуэт – высокий, искривлённый, его конечности были длиннее, чем должны быть у человека. Оно не двигалось, но он знал, что оно смотрит на него.

Шёпот, который он слышал прежде, теперь звучал громче. Он заполнял храм, эхом отражаясь от стен. Звуки сливались в неразборчивые слова, в жуткий хор голосов, которые просили, умоляли, предупреждали. Но среди них был один голос – тихий, едва различимый, но знакомый. Его собственный голос.

Герой сделал шаг назад, но под ногами заскрипели старые доски. Существо в углу дёрнулось, и на мгновение он увидел его лицо – точнее, отсутствие такового. Там, где должны были быть глаза, зияли пустые, гниющие провалы. Оно протянуло руку вперёд, и его пальцы, длинные, костлявые, покрытые той же чёрной жидкостью, потянулись к герою.

Он рванулся назад, вылетел из храма, захлопнул дверь и вжался в неё спиной. Сердце бешено стучало в груди. Храм оставался неподвижен. Но шёпот не исчез.

В этот момент он понял: что-то внутри этого здания было связано с ним. И оно не хотело его отпускать.

Герой шёл по вымощенной камнем дороге, ведущей за пределы города. Он не знал, почему решил свернуть сюда – его ноги двигались сами по себе, как будто кто-то невидимый направлял его. Дорога заканчивалась у границы болот, мрачных и вязких, укутанных густым туманом, который казался почти осязаемым.

Нечто странное сразу бросилось в глаза: вода в болоте была тёмной, как чернила, но на её поверхности не отражались ни звёзды, ни деревья. Лишь он сам. Однако отражение двигалось с едва заметным запозданием, как будто в воде существовала другая версия его самого.