– Вперед, Сафронова, – подогнал меня он. – Я согласен дать тебе этот последний шанс. Загипнотизируешь меня, забудем обо всем, что случилось. Не сможешь – подпишу тебе исключение и отправлю заявку в полицию в связи с подозрением в использовании тяжелых наркотиков. Ну, чего застыла? Действуй.

3. Глава 3

– Что… прямо здесь? – немного оправившись от шока, я беспомощно оглядела комнату. Мало того, что я очень сильно жалела о том, что сама предложила декану столь безумную идею, я даже представить себе не могла, что меня заставят сделать это прямо здесь и сейчас, в присутствии загипнотизированной Ерохиной!

– Ну, ты же «усыпила» свою подругу здесь? – произнося слово «усыпила», Андрей Федорович изобразил кавычки. – И якобы, ничего кроме вот этой вот штуки и ароматической свечи тебе не понадобилось. Не так ли? В чем проблема повторить эксперимент во всех его деталях?

– Но… время! – схватившись за возможность выкрутиться, я показала глазами на часы. – Час почти кончился. Скоро надо уходить, а то другие студенты заявятся…

– Не заявятся! – жестко оборвал он меня разваливаясь на своем стуле и скрещивая в ожидании руки на груди. – Главный библиотекарь никого не пустит, пока я здесь.

– А как же Рената? – снова нашлась я. – Давайте, может попозже с вами встретимся? Я немного нервничаю – Ренату надо уже будить, а то…

– А то что? Выспится? Думаю, Ерохина только спасибо тебе скажет, что ты дала ей спокойно поспать без вот этих вот бесполезных бубнений в уши. Если, конечно, она действительно СПИТ, а не словила по твоей вине наркотический приход, и именно из-за этого ты сейчас нервничаешь – боишься, что она умрет от передоза.

Я снова скисла. Ничего не помогает – он действительно хочет, чтобы я попробовала загипнотизировать его прямо здесь, в этой комнате, вся издерганная, с трясущимися руками и заикающимся голосом. И это при том, что он явно не самый поддающийся гипнозу человек, а я НЕ САМЫЙ опытный в мире гипнотизер!

– Это похоже на то, как в средние века инквизиторы ведьм пытали… – пробормотала угрюмо, вставая и оглядываясь, куда бы сесть поближе к нему.

– Это как же? – заинтересованно спросил декан, не скрывая иронии в голосе.

Неужели он не знает? Я с горечью фыркнула – и это наши лучшие люди города... Неуч.

– Бросали в воду со связанными руками и заставляли плыть. Если ведьма тонула – значит Господь ей не помог. Значит, она была ведьмой и казнили ее правильно!

– Хм… Не совсем логично как-то получается… А почему не предполагалось, что ей не помог дьявол, что означает, она вовсе не была ведьмой?

– Действительно… почему? – я скептически подняла одну бровь.

– Ты имеешь в виду, что в моих требованиях тоже нет логики? Что я тебе руки связываю? – декан нахмурился. – Не придумывай, Сафронова и не ищи, как отмазаться от того, что ты сама же и предложила. Вот твои руки – свободные и функциональные. Вот… – не зная, как обозвать медальон с часами, он покрутил его в пальцах, – штучка для этой вашей… мумбы-юмбы. Зажигай свечу, включай музыку, если надо, садись передо мной… и колдуй свой гипноз. А то я начинаю терять терпение.

И неожиданно схватив меня за запястье, вложил часы на цепочке мне в ладонь, закрыл ее своей и ободряюще похлопал.

Окончательно осознав, что мне не отвертеться, я судорожно сглотнула слюну.

Ну что ж… умирать так с музыкой. В буквальном смысле этого слова – подняв к глазам Кирин телефон, я выключила, наконец, не останавливающийся ни на минуту аудио-словарь. И вместо этого включила тихую, умиротворяющую музыку, которую Кира хранила в специально обозначенном, музыкальном файлике.