– Так и понять его можно, славу познал он через творения мемуарные. Книг премудрых много написал. Овдовев, к старости снова женился на Ирине Семёновне Перваковой, взял девицу из роду дворянского обнищавшего. Их дочерь Лилия Сергеевна Аксакова, мать твоя с Сергеем Николаевичем Холодковским супружествует, с братом Николая Николаевича Холодковского, редактора газеты “Губернские ведомости”, – вспоминала старуха.

– А то, что не могут к тебе прибыть, то батюшка твой ныне является личным порученцем цесаревича по шибко важному делу, и они по сей раз с вашей матушкой в Гессене обретают. А вас на попечение престарелой тетки Надежды Аксаковой оставили, старуха сварливая, склочная, старая дева. Когда служанка для тебя сундук собирала, та велела самую ветхую одёжу туда положить. Славно, что ты здесь обретаешься, и лихое в голову не бери, – успокаивала старуха.

– Я даже знаю, зачем они туда поехали, – вспомнила я историю

Старуха с любопытством на меня посмотрела.

–За невестой для Николая, – ответила я на вопросительный взгляд старухи.

– Да только больна Аликс, и болезнь эта детям передастся, – продолжала я.

– Помалкивай об этом, – строго предупредила меня старуха.

– Когда ты уже договоришься по поводу моей работы корреспондентом, – спросила я.

– Вот приедет Виктор Ильич с поездки и возьмется тебя обучать репортерского делу, – созналась старуха.

– А куда уехал Леднев? – спросила я.

– Вестимо куда, известия разные собирать, в Москву наведается, в Петербург, – рассказывала старуха про неспокойную жизнь корреспондента.

– Не опасайся, тебя никуда за вестями из губернии высылать не станут, – упредила мой вопрос старуха.

– А колдун, он точно в городе, может уже куда смылся? – уточнила я.

– Я его чую, здесь он, вот только как впотьмах блуждаю, понять не могу кто это, – печалилась Эльга.

– Молоко прокисло, простоквашу будешь, – предложила старуха.

– Оставь простоквашу, я сыр сделаю, – предложила я альтернативу.

Старуха смотрела за моими действиями и только головой качала.

–Ловко вы готовите, любому мужику такие яства по вкусу придутся, – нахваливала она меня.

– У нас говорят, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – отозвалась я.

– Так оно и есть, не совсем безнадежна, хоть и барышня, – подтвердила мои слова старуха.

– Через двадцать три года все барышни исчезнут, останутся только товарищи.

– Надо бы завтра Наташку навестить, как там она. Да и с Танюшкой повидаться охота, – соскучилась я.

– Завтра в Александровском Соборе на службе увидитесь, восьмого июля праздник великий в честь иконы Владимирской Божьей Матери, вот после окончания богослужения и побродите по базару, – предложила старуха.

***

Повязав на голову белый платочек, я поднялась по ступенькам Собора, где уже собрались горожане, готовясь к праздничной службе. Величественная икона Владимирской Божией Матери возвышалась на своем месте, украшая алтарь, и окутывала всех присутствующих атмосферой благоговейного трепета.

Прозвучали первые строки акафиста, и приход подхватил прекрасное пение, наполняя собор торжественным звуком. Голоса прихожан сливались в единый хор, создавая атмосферу возвышенного молитвенного состояния.

Когда служба подошла к концу, прихожане еще долго не расходились, обмениваясь друг с другом добрыми пожеланиями.

Девчонки первыми увидели меня, спускающуюся по ступеням Собора, и помахали рукой.

После службы многие направились к рынку, где праздничное оживление витало в воздухе. И мы последовали их примеру.

– Еле у матери выпросилась с вами повидаться, если бы не отец, она бы меня не отпустила, – жаловалась Таня.