Во мне был – какой-то жутко дорогой бургер с трюфелями, который доставили самолетом из Вегаса и бокал красного вина какого-то лохмадесятого года. К слову, бургер, не смотря на то, что выглядел довольно по-уродски, был вкусным.48 Вино так себе.

Колье Анны Болейн так и осталось лежать у меня дома на раковине, поэтому, перед тем, как посадить меня в лимузин, Тина надела мне на шею новый кулон в форме ключика в бриллиантах на длинной цепочке белого золота.

– Это Тиффани, – Тина застегнула замочек.

– Ага. А ей кто голову отрубил?

Моя нянька тяжело вздохнула.

– Кнопка – вот здесь. Цепочка длинная, так что она не должна помешать… – Тина запнулась. – Пожалуйста, не потеряй, и не забудь вернуть в офис после смены, как вернешься, – длинный тонкий прохладный палец с идеальным маникюром оттянул мое декольте, и подвеска скользнула по коже груди, остановившись на солнечном сплетении.

Сначала прохладная, она начала нагреваться от тепла тела. Тина отпустила декольте и посмотрела мне в глаза.

– Если только ты почувствуешь… – она прикоснулась к моему локтю кончиками пальцев.

– Да, мамочка, – я закатила глаза.

В лимузине работал климат-контроль. Комфортная температура.

Но.

Снова эти холодные льдинки глаз в зеркале заднего вида. Леонард… Он меня осуждает?..

Он снова устремил свой взгляд на дорогу.

Ну и пусть себе осуждает. В конце концов, ему не приходится кормить семью непутевых родственников. Хотя… Может, и приходится. Ну, как я попала в контору? Мне срочно понадобились деньги. А как он попал туда? И как туда попала Тина? А остальные? Ну, ладно, парикмахеры, парфюмеры, гардеробщики, визажисты, которым приходилось красить крокодила…

Есть такая профессия – людей одевать. Но что подтолкнуло Тину отдать свою кровь вампиру? Ей было интересно… Но, вероятно, на этот момент она уже работала на Вэл и далеко не менеджером. Наверняка она начинала девушкой по вызову.

Я снова поймала на себе взгляд Леонарда. Да пусть пялится сколько угодно. Я отработаю свои деньги и уйду, а он так и будет возить непутевых идиоток, влипших в неприятности, на такие вот задания, и зашибать бешеные деньги.

Пусть, мне это не нужно…

Я тряхнула головой и поняла, что мы уже приехали.

Снова холодная рука в черной кожаной перчатке. Я вышла из машины и на этот раз даже не спросила, поднимется он со мной или нет. Он не поднимется.

Я посмотрела ему в лицо. Глаза – две льдинки, чувственные губы. И тут я вспомнила тот полусон-полубред…

И чужие губы, ласкающие мои… И запах… Дорогой мужской парфюм. И легкий запах бензина… Вот… Ведь…

Запах был знакомым. И, вероятно, это мне не приснилось. Не хочу спрашивать. Не хочу знать.

Я на работе.

Я деньгу зашибаю.

> *дзынь!*

Ноги уже не подкашиваются, спина прямая.

Солнечное сплетение приятно согревает ключик от Тиффани с тревожной кнопкой.

Это всего лишь работа.

Делов на 20 минут. Вошли и вышли.

– Евангелина…

И снова эта мальчишеская улыбка, словно он всю жизнь ждал только меня.

– Ева.

– Значит, Ева.

На сей раз, хозяин открыл мне сам. Джеймс Талер Кейн… Мистер Кейн.

Бордовая рубашка. Три верхних пуговицы расстегнуты. Волосы влажные. Было похоже на то, что он только что из душа.

– Проходи, у тебя уже есть приглашение, – хмык и дурашливый поклон.

Церемонии, значит.

Я кивнула и попыталась сделать корявый книксен. Вышло нелепо.

Что я делаю?

Ладно, три быстрых шага в гостиную, пока у меня опять не начали заплетаться ноги.

Окно. Всю центральную стену и угол занимало огромное окно от пола до потолка. В прошлый раз оно было закрыто плотными бордовыми шторами, уходящими куда-то ввысь, во тьму. Туда же, куда стремилась железная лестница с толстыми темными деревянными ступенями.