Это было даже забавно. Беседа, начавшаяся неделю назад, плавно продолжалась, перетекала из «сеанса» в «сеанс». Безумно длинный разговор, которому пока не видно конца. Несколько лет ты не разговаривала так долго ни с кем, кроме твоей любви. Правда, больше чем наполовину этот разговор состоял из лжи, но доктор Ч. всё равно невольно пробуждал в тебе воспоминания, которые ты давно не доставала из своей тёмной бархатной коробки, тайной шкатулки, спрятанной за занавесом лицемерного существования, имитирующего жизнь. Ты вспоминала, сокращала воспоминание до нескольких фраз, иногда превращая его в прямо противоположное, и выдавала доктору Ч. Потом ехала домой, снова и снова прокручивая мельчайшие подробности вспомненного, цепляя к ним другие, и засыпала где-то между самым горьким поцелуем и самым тёмным взглядом.

Потому что эту шкатулку просто так не закрыть.

Удивительно, но сегодня на докторе Ч. был вполне вменяемый галстук. Однотонный бордовый, без какого-либо узора. Впервые за все ваши встречи. Тебя это позабавило. Неужели и правда выбросил? Сама ты снова была в толстовке, джинсах и кедах. Доктору Ч. явно не следовало хвалить твой предыдущий строгий образ. От него остался лишь пучок на голове, потому что волосы, лезущие в глаза, тебя отвлекали. Ну и потому что ты постоянно теребила бы их, едва начав нервничать. Ты надеялась, что сегодняшняя встреча обойдётся без эксцессов.

– Рад видеть, что вы приняли комплимент вашему стилю, – сказал доктор Ч., стряхивая невидимые пылинки со своего тёмно-серого пиджака.

Ты криво усмехнулась и стряхнула такие же с чёрных джинсов.

– У вас проблемы с принятием комплиментов?

– Только ваших.

– Не очень вежливо, – улыбнулся доктор Ч.

– Зато честно.

Он покачал головой, словно поражаясь твоему поведению. Традиционно открыл синий блокнот и пролистал его. Наверное, хотел, чтобы выглядело так, будто он старается припомнить вашу прошлую встречу. Вы оба знали, что он её и не забывал. Как и все предыдущие.

– Хорошо, – сказал он. – Давайте начнём.

Ты приказала себе расслабиться, что было бесполезно. На этом этапе ты уже не могла угадать, что спросит доктор Ч. Как ты успела выяснить, он может быть весьма изобретательным.

– Если верить полиции, последние два года новые убийства не совершались, – сказал доктор Ч., ставя локти на стол и кладя подбородок на сплетённые пальцы. – Я имею в виду, убийства той серии.

Правда.

– Он действительно перестал убивать, или просто стал тщательнее это скрывать?

– Спросите лучше у него, – фыркнула ты.

– Я спрашиваю вас.

Ты вздохнула. Он перестал убивать без необходимости. Никаких убийств лишь из желания убить. Только если не было другого выхода. Впрочем, об этом ни доктору Ч., ни полиции знать не стоит. Всё равно это были чернейшие отбросы изнанки жизни.

Такие же, как он, сказал бы тебе доктор Ч. Все убийцы одинаковы. Ты не хотела это слышать. Он совсем не такой, как они.

– Действительно.

– И почему же?

Потому что полностью переключил внимание на меня.

– Ну, допустим, я об этом попросила.

Правда, пришлось порезать вены, чтобы он понял, что это не просьба, а ультиматум.

– Интересно, – доктор Ч. опустил глаза в блокнот. – А вот он сказал полиции, что просто убил всех, кого хотел.

Этого ты не знала. Да и откуда бы?

– Может, и так, – сказала ты.

– Ладно. Тогда такой вопрос. Если бы… Ау?

Ты подняла на него непонимающий взгляд.

– Мне показалось, вы уже где-то не здесь.

Правда.

Что ещё он нарассказывал полиции? Почему не мог просто отмалчиваться? Ему нужно было максимально извлечь тебя из преступного уравнения, преуменьшить всё, что могло быть с тобой связано. Молчание тут бы не помогло.