Каэн сидел, прижав колени к груди, всматриваясь в алтарь. Он чувствовал… связь. Не физическую, а энергетическую. Магия, которая пульсировала в его венах, откликалась на ритуал. Она хотела быть там. Он сдерживал её.

– На рассвете – проникаем внутрь, – прошептал Тарен. – Пока они устанут.

– Если вообще доживут до рассвета, – сказал Мирик и указал вниз. – Смотри.

Тела подопытных, лежащие вокруг алтаря, начали светиться. Их вены вспыхивали, как раскалённые жилы. Крики пронеслись сквозь лагерь, дикие, нечеловеческие. Один из пленных встал, выгнулся назад – и разорвался, окатив все вокруг голубым пламенем.

– Нет… они не выдерживают, – прошептала Лиа. – Зелье нестабильно. Оно… убивает их.

Один за другим, тела вспыхивали, ломались, превращались в всплески магии и пепла. Некоторые рвались в воздухе, словно сосуды, наполненные слишком мощной силой. Свет вырывался вверх – лучами в небо.

В лагере началась паника. Орден Тени перестроился за считанные минуты. Без крика. Без суеты. Почти механически. Палатки начали складываться, тотемы – гаснуть, артефакты – исчезать в порталах.

И тогда он вышел.

Верховный маг, фигура в чёрном, лицо скрыто под маской с рогами. Он встал у алтаря, вытянул посох, и весь лагерь замер. Он провёл в воздухе черту, и пространство вокруг изогнулось, как вода при падении камня.

– Он уходит, – сказал Каэн, вставая. – Они не будут сражаться. Они не закончили.

– Он заметил нас? – Лиа едва дышала.

Но Каэн уже знал ответ. В последнюю секунду перед исчезновением, маг повернул голову прямо в их сторону. Его глаза, светящиеся, как две луны, встретились с глазами Каэна.

А потом – исчез.

Тишина. Лагерь начал разваливаться. Энергия спадала. Лишь пепел оставался от тех, кто не выдержал силы.

– Он знает, что ты жив, – сказал Тарен. – И теперь он начнёт охоту.

Каэн медленно выдохнул. Утро уже красило горизонт. Они не прорвались в лагерь. Но и не ушли с пустыми руками.

Он знал теперь, на что способна магия.

И знал цену, которую за неё платят.

Пустыня осталась позади, но путь не стал легче.

Герои шли уже три дня по выжженным землям, где песок сменялся камнем, а скалы казались вымершими великанами. Ночами холод пробирался под кожу, а днём солнце палило так, что даже ветер казался огнём.

Мирьенгард был на другом конце перешейка, где два больших острова соединялись узким морским проливом. Это был город-узел, торговый центр, ворота в магические и военные земли.

Но дорога к нему проходила через Заброшенную Чашу – огромную воронку, покрытую осколками древних руин и засохшими деревьями, в которых не пели птицы.

На закате второго дня они услышали голоса.

Сначала – глухо, потом ближе. Скрылись среди скал. Мимо прошёл отряд – пятеро наёмников. Хорошо вооружены, лица скрыты масками с металлическими вставками. На груди – серые броши с полуспиралью – знак Ордена, но без символа мага.

– Они не маги, – сказал Тарен. – Это охотники. Набирают “избранных” для ордена.

– Простых не трогают, – добавил Мирик. – Только тех, кто носит в себе силу. Таких, как ты.

Каэн невольно сжал руки. Его тело словно пульсировало изнутри. Он чувствовал, что эти люди… чуют его. Даже на расстоянии.

– Они ищут не тебя лично, – сказала Лиа. – Они ищут… эффект.

В ту ночь наёмники устроили лагерь неподалёку. Герои обошли их стороной, но всё равно чувствовали: за ними следят. Наёмники не двигались по пустыне – они прочёсывали её, методично, шаг за шагом. По приказу.

– Если Орден больше не справляется с магией, – пробормотал Тарен, – они теперь собирают живых. Массово. Партиями.

– И сколько из них взорвутся, как те подопытные… им не важно, – добавила Лиа с отвращением.