– Хватит ждать!  – решил солдат.  – Пошли искать Васко!  – Разговоры стихли, матросы обернулись к нему – Теперь я буду командиром!  – заявил опытный воин.

– Почему ты?  – спросил Хинес – Эрнандес старше тебя.

– Мы собираемся не на кладбище и по морю не поплывем,  – возразил солдат.

– Пусть командует,  – промолвил Эрнандес и первым поднял мушкет.

– Эй, молодежь!  – прикрикнул солдат на моряков.  – Забирай оружие!  – Матросы нехотя побрели к щитам, мечам, прочей амуниции.  – По дороге не растягивайтесь!  – велел солдат, проверяя доспехи и подтягивая ремешки, как упряжь лошадей.  – Эрнандес, веди отряд по следам! Хинес, захвати в шлем угли! Часа через два отдохнем. Ну, тронулись!

Разведчики медленно гусеницей поползли к холмам, зловеще поблескивая стальной броней и ощетинившись копьями.

Выбившись из сил, Леон повалился на снег. Пламеневшим лицом почувствовал, как растаяли снежинки, капли потекли по щекам. Заныло расслабленное тело, сдавило в груди, загудело в голове. Наверное, раньше он ощущал это, но старался не замечать, а теперь отступил, сдался. Он зарылся в снег и застонал.

– Вставай, Леон!  – тормошил Васко.  – Замерзнем. Немного осталось… Мы возвращаемся по своим следам. Я думаю, мы здесь были.  – Он опустился на колени рядом с товарищем, перевернул его из последних сил, упал рядом.  – Поднимайся, Леон…  – Васко начал засыпать. Однако в последний момент заставил себя подтянуть ноги, перевалился на бок, встал на четвереньки.  – Уф!  – стряхнул дрему, отер лицо снегом.  – Раскис?  – спросил то ли себя, то ли итальянца.  – Мы один раз чуть не замерзли, второй раз Бог не помилует. Очнись!  – принялся растирать лицо другу, дуть в глаза.  – У нас нет огня – замерзнем! Посмотри на меня, не спи!  – умолял его.

Панкальдо с трудом разлепил веки.

– Устал, сейчас…  – выдохнул матрос.

Морион скатился с головы итальянца, шапка упала в снег.

– Ты умрешь!  – рассвирепел Гальего, схватил матроса за голову растер уши. Панкальдо взвыл от боли.  – Мычи, скотина, я не дам тебе подохнуть!  – не отпускал его португалец.

Леон открыл глаза, попытался освободиться.

– Не мучь!  – попросил он.  – Я посплю.

– Вставай!  – требовал Гальего. Уши Панкальдо налились кровью, покраснели, распухли.  – Больно?

– Да,  – итальянец замотал головой и решительно вырвался.

– Вот и хорошо,  – обрадовался Васко.  – У тебя много сил, ты – крепкий человек. Не губи себя, поднимись!

– Сейчас…  – повторил Леон.

Матрос помог ему подняться со снега. Свесив голову на грудь, Леон сидел посреди сугроба, готовый рухнуть на землю.

– Молодец!  – похвалил Васко.  – Теперь умойся…  – натер итальянцу голову снегом. Холодные капли потекли за шиворот. Панкальдо пришел в себя.

– Ты что?  – он повернул голову – Зачем уши надрал? Болят…  – пощупал набухшее кровью горячее ухо.  – А если я тебе?

– Давай,  – согласился португалец,  – я не прочь. Только сначала встань на ноги! Сам сможешь?

– Попробую,  – надулся Леон.  – Дрянь ты, а не человек!

Однако пытаться не стал, сидел, мотал головой, ошалело глазел по сторонам. Прошла минута, вторая.

– Ну…  – подбадривал Васко.

– Куда нас занесло?!  – недовольно пробормотал итальянец, глядя в черноту ночи.  – Там кусты или хижина?

– Тень от холма.

– Тень?  – удивился Панкальдо.

– Посмотри, какой большой месяц, хоть веревку завязывай!

– Звезды…  – поднял голову Леон.  – Дева Мария на них…

– Отдохнем немного и пойдем дальше,  – предложил Васко.  – Не заснешь?

– Нет,  – пообещал итальянец.

Они уселись спиной к спине и молча глядели в небо.

– Великаны не дикари,  – прерывая зловещую тишину, с далеким волчьим воем, сказал итальянец.  – Лихо одурачили нас. Заманили в лабиринт и бросили.