Октавиан, слушая доклад, раздавил виноград в кулаке:

– Найти Бруттия. Я хочу его голову в золотой клетке.

Антоний же, смеясь, пил вино из черепа Данглариуса:

– Он превратил Рим в театр. И мы все – актёры без масок.

Лисия, стоя на мосту через Тибр, бросала в воду таблички с именами. «Река забвения смоет ложь», – думала она. Но Эдомиус уже знал: вода несёт слова к морю, где их подхватят корабли.

– Завтра начинается война, – сказал он, глядя, как закат красит Рим в пурпур. – Но не мечами, а правдой.

А в храме Весты, среди пепла, юная весталка зажгла новый огонь. Пламя лизало древние камни, словно пытаясь оживить тени тех, кто верил в Республику.

**Глава VII: Пламя Памяти**

**Часть первая: Тени Реторики**

Луна, словно бледный щит Минервы, отражалась в водах Тибра, когда Эдомиус и Лисия, скрытые в трюме рыбацкой лодки, слушали перебранку стражников на мосту. Воздух пах дегтем и страхом – Октавиан объявил награду за их головы, равную годовой казне Египта.

– *Они ищут призрака,* – прошептала Лисия, разворачивая шелковую карту с отметками тайных ходов под Капитолием. – *Но мы станем пламенем, которое сожжет их иллюзии.*

Эдомиус провел пальцем по шраму на щеке, оставленному кинжалом Данглариуса. В его глазах мерцало холодное пламя, зажженное в катакомбах под Неаполем.

– *Нет. Мы станем водой. Тихим течением, подтачивающим фундамент их трона.*

**Сцена первая: Игры в Пенатах**

В доме вольноотпущенника Гая Лентула, торговца мрамором, собрались «Дети Республики» – тайный круг поэтов, рабов и разорившихся патрициев. Эдомиус, в маске мима, бросил на стол мешок с копиями списков.

– *Каждый, кто прочтет это, станет факелом. Распространяйте их в термах, театрах, даже в лупанариях.*

Молодой поэт Марк Валерий, чьи стихи когда-то восхваляли Цезаря, поднял свиток дрожащими руками:

– *Это смерть. Но… прекрасная смерть.*

– *Смерть – лишь начало,* – Лисия зажгла первый свиток от масляной лампы. Пламя, пожирая пергамент, вывело невидимыми чернилами новую фразу: *«Истина живет, пока живы те, кто помнит»*.

**Философский диалог: Тень Эха**

– *Зачем ты дал им надежду?* – спросила Лисия позже, когда они пробирались через канализацию Клоака Максима. – *Они умрут.*

– *Свобода стоит смерти,* – Эдомиус остановился, услышав вдали лязг железа. – *Но память – бессмертна. Ты разве не ради этого сожгла храм Весты?*

– *Я сожгла ложь,* – ее голос дрогнул. – *Но что, если правда окажется страшнее?*

**Сцена вторая: Пир Калигулы**

Октавиан, облаченный в тогу цвета заката, принимал гостей в перестроенном дворце Цезаря. На столе, среди блюд из павлиньих языков, лежала отрубленная голова главаря «Детей Республики».