Теперь ему предстоит повзрослеть и научиться жить как обычный человек – и сделать это самостоятельно. Разумеется, место в школе будет за ним сохранено, как и полное обеспечение за счет государства до достижения совершеннолетия.

Лишь в конце письма знакомым каллиграфическим почерком отца было добавлено три слова: «Мне очень жаль».

Мир на миг стал черным. Свет погас, воздух стал похож на вязкий кисель, а бегающие дети резко замедлились и почему-то превратились в сплетения красных, медленно пульсирующих волокон, которые шли по их телам от сердца к голове, рукам и ногам.

Оптическая иллюзия почти сразу пропала, и время ускорилось. Даня даже не успел испугаться. Лист бумаги выскользнул из его пальцев, упал на паркетную доску и мигом растаял – как до этого кисть снежного почтальона.

«Всё кончено, – прошептал про себя мальчик. – Теперь я совсем один, и надежды обрести семью больше нет».

– Эй, мечтатель, – вдруг кто-то толкнул его в плечо. – Хватит сидеть тут!

Над ухом раздался звонкий голос приятеля Никиты. Однако заметив растерянный вид Дани, тот решил уточнить:

– Что случилось?

Даня не ответил и расплакался. Сквозь рыдания, которых, правда, никто из других детей не заметил, он поведал другу о содержании письма. Никита, к его удивлению, равнодушно пожал плечами.

– А чего ты ждал? Все взрослые рано или поздно оставляют своих детей. Такова жизнь. Не хнычь. Не ты первый, не ты последний. Пойдем лучше с нами играть в салки.

Ответить Даня не успел. В зале раздался звучный голос директора школы.

– Внимание, дети! – Строгий, почему-то сегодня очень холодный взгляд Болотниковой окинул огромную комнату и коснулся каждого шалуна. Плюшевые звери попадали на пол, а галдящие бегуны застыли в разных позах, будто получили команду «Стоп!» в игре «Море волнуется».

– У меня неожиданные, но очень хорошие новости! – продолжила ведьма, убедившись, что внимание зала обращено к ней. – Сегодня к нам прибудут гости. Надо с ними познакомиться, поговорить. Попросить подарки.

Она сделала микроскопическую паузу и с особой убеждающей интонацией продолжила:

– Прежде всего – учебники! Они будут вам полезны. Имейте в виду: все гости из Чаильска. Это уникальный шанс подружиться с возможным наставником и с его помощью прокачать заклинания ледяных стрел и вихрей. Это очень редкое в наши дни волшебство! Они срочно ищут новых учеников – из-за глобального потепления. Это ваш шанс! Вы должны им воспользоваться!

Властные импульсы, словно волны, побежали по комнате, коснулись малышей и проникли под кожу. Правда, Даня сумел уловить, что сама директриса почему-то не слишком была рада этим гостям. Возможно потому, что была связана с водной стихией, для которой холод – самый серьезный соперник после огня. Во взгляде чувствовалась напряженность, губы сжались в тонкую линию. А лицо стало кислым, словно директриса прожевала лимон. Даня видел такое уже не один раз – так она реагировала, когда что-то ей не нравилось.

– Надеюсь, хоть в этот раз плясать не придется, – тихо и зло пробубнил рядом Никита. Давний приятель Дани не любил только две вещи. Когда его называли Никитос, фамильярно коверкая настоящее имя. И местную самодеятельность – спектакли и представления, в которых его, юркого и гибкого, умеющего красиво двигаться и, если нужно, держаться аристократически, всегда заставляли танцевать. – Достали уже эти спонсоры!

– Плясать? – рассеянно переспросил Даня. Он судорожно пытался вспомнить хоть что-то про магию льда, но реплика соседа не дала ему сосредоточиться.

– Ну да, плясать. Мы ведь зверюшки в зоопарке, – сердито цедил слова Никита. – На нас глазеют. Хоть бананы на пол не бросают, а на кухню завозят. И на том спасибо.