– Не знаю. Мне всегда нравилось играть, но… – Костя взглянул на уже прилично набитые на макиваре костяшки, – иногда, знаешь, хотелось чего-то другого.

Катя улыбнулась.

– Понимаю. Мой папа – военный моряк. Он мечтал, чтобы я пошла по его стопам.

– Ты?

– Да. Девушки тоже могут поступать в военные училища.

Костя кивнул.

– А я просто хотела жить в большом городе. В Мурманске… – ей было трудно подобрать слова, – там почти всегда холодно и темно.

Костя никогда не был в Мурманске, но представлял холоднющие зимы, полярные ночи и пробирающий до костей ветер с Баренцева моря.

– Как ты оказалась здесь?

– Папу перевели в Кронштадт. – Катя вздохнула. – А Игорь… он начал за мной ухаживать почти сразу, как я пришла в школу.

Костя нахмурился.

– Почему?

– Потому что я новенькая. А такие, как он, любят присваивать себе все новенькое. – Она доверчиво посмотрела на Костю. – Но потом он узнал, что мой папа – капитан второго ранга, морпех. И как-то резко стал вежливым.

Костя засмеялся.

– Понятно.

– И вот появился ты. – Катя улыбнулась. – И все изменилось.

Они дошли до маленького кафе с красивыми витражными окнами и незамедлительно нырнули внутрь.

Здесь пахло кофе и свежей выпечкой.

– Уютненько тут, – выбирая столик у окна, сказала Катя.

Костя кивнул, но его мысли были далеко. Он вспомнил, как впервые увидел Накомуру – на скрипичном концерте.

***

Величественный и неповторимый Мариинский театр. Залитый золотым светом зал. Костя сидел в третьем ряду, скрипка лежала в футляре, а тот покоился у него на коленях.

На сцене играл японский виртуоз – его пальцы летали по струнам, извлекая из них невообразимые звуки и образы, от которых мурашки бежали по коже.

Вдруг Костя заметил его – пожилого японца в темном костюме. Он сидел в ложе, неотрывно следя за музыкантом. Его лицо было непроницаемым, но в глазах горел странный огонь.

Когда концерт закончился, Костя случайно столкнулся с ним в фойе.

– Ты тоже играешь? – глядя на скрипичный футляр, неожиданно спросил японец.

– Да, – пробормотал Костя.

Старик кивнул.

– Музыка и бой – одно целое. Ритм. Дыхание. – Он улыбнулся. – Когда-нибудь ты поймешь.

Японец ушел, оставив Костю в недоумении.

***

– О чем задумался? – Катя коснулась его руки.

Костя вздрогнул.

– Просто кое-что вспомнил.

Она задумчиво посмотрела на него.

– Странный ты какой-то сегодня. – Катя на секунду задумалась. – В хорошем смысле.

Они заказали по кружке горячего шоколада. Костя впервые за долгое время чувствовал себя спокойно. Но завтра его ждала школа. А там – несносный Игорь…

***

На следующий день Костя пришел в школу с нехорошим предчувствием. В раздевалке на него сразу же набросились с разговорами.

– О, смотрите, кто пришел! – раздался знакомый голос.

Игорь стоял в окружении старшеклассников. Один из них – коренастый парень с короткой стрижкой – оценивающе осмотрел Костю.

– Это тот самый каратист? – спросил он.

– Ага, он, – ухмыльнулся Игорь. – Только вот вопрос – настоящий ли?

Костя попытался пройти мимо, но старшеклассник преградил ему дорогу.

– Давай проверим.

– Отвали, – сквозь зубы процедил Костя.

– Ого, – парень рассмеялся. – Смелый. Я занимаюсь бразильским джиу-джитсу. Давай-ка посмотрим, чье боевое искусство круче. Или слабо?

Борец схватил Костю за руку и резко потянул на себя. Он инстинктивно попытался ударить, но парень ловко ушел в захват и через секунду Костя уже лежал на полу, сдавленный удушающим приемом.

– Видишь? – старшеклассник отпустил его. – В ближнем бою твое карате ни к чему не пригодно. Пустышка!

Кровь ударила в виски – Костя вскочил, но вокруг уже стояла толпа. Слышались обидный до слез смех и издевательский шепот. Ему хотелось прямо сейчас провалиться сквозь землю.