Религиозный опыт, безусловно, вызывает определенные физиологические эффекты: медитация и молитва успокаивают (вот почему надо молиться перед сном, а не листать ленту в социальных сетях!), песнопения и ритуальные танцы могут вызывать трепет и мурашки, жертвоприношения обычно связаны со страхом и экстазом, и это мы пока не говорим о религиозных видениях и более специфических религиозных практиках.

В 1960‑х годах начался бум экспериментального исследования религиозного опыта62. Идейно и хронологически всплеск интереса к эмпирическому изучению религии совпадает с началом возникновения контркультуры, когда в Европе и США массовую популярность приобретают эзотерические духовные практики, опыты по достижению «расширенного сознания», мистицизм, медитация, трансперсональная психология, употребление психоактивных веществ и т. д. В тот период многие эксперименты по изучению религиозного и мистического опыта даже не были, строго говоря, научными экспериментами и зачастую проводились учеными и психологами на себе. Хотя было довольно много случаев такого смешивания научных и ненаучных опытов наблюдения, все же экспериментальные исследования религии – это отдельное направление в науке о религии.

Самое первое «медикализированное» исследование религиозности было проведено еще в 1935 году Терезой Бросс и Чарльзом Лабри63. Они отправились в Индию с портативным электрокардиографом, чтобы изучить остановку дыхания и сердечный ритм у йогов. Ученые выдвинули гипотезу, что некоторые религиозные практики способны приводить верующего в состояние гибернации, подобно животным, которые впадают в спячку. Более того, существовали сведения, что некоторые йоги могут сохранять жизненные функции, даже будучи захороненными заживо, и эти данные надо было научно проверить. В результате ученым удалось установить эффект произвольного изменения метаболических процессов под воздействием определенных психических состояний, которые достигаются при медитации и специальных положениях тела.

В СССР подобными исследованиями занимался академик Сергей Николаевич Давиденков, создатель теории нейрогенетики и нейрофизиологического объяснения «освобождающего» эффекта магических и религиозных ритуалов64. К сожалению, все исследования в этом направлении были прерваны в 1948 году по идеологическим причинам65.

В 1950‑х годах в экспериментальном изучении религии начался новый этап, связанный с использованием инновационного метода – электроэнцефалографии. Если вы проходили такую медицинскую процедуру, то наверняка знаете, что электроэнцефалография – это неинвазивный метод исследования электрической активности мозга. Специальный прибор регистрирует колебания нейронов и в качестве результата выдает специальную схему, на которой обозначены мозговые волны, обозначаемые буквами греческого алфавита. Каждый из ритмов соотносится с определенной активностью мозга, и по ним можно зафиксировать состояние пациента или испытуемого.

При помощи электроэнцефалографии ученые стали исследовать мозговую активность во время совершения религиозной практики, и особый интерес состоял в изучении эффектов медитации. В 1948–1957 годах Басу Кумар Багчи и Марион Венгер провели исследование практикующих йогов, изучив в общей сложности сорок пять человек в пяти разных лабораториях в Индии66. В 1955 году известный французский невролог Анри Гасто с коллегой провел эксперименты с участием семи индийских практиков медитации, демонстрирующих погружение в состояние самадхи67. В 1957–1960 годах коллектив японских ученых под руководством Томио Хираи предпринял сравнительное электрофизиологическое исследование практиков йоги и последователей дзен-буддизма