Друг Чарльза Дарвина политик и ученый Джон Лаббок писал, что первоначальным мировоззрением в истории человечества можно считать атеизм. Он понимает его не как отрицание богов, а как их отсутствие в картине мира, это «естественное состояние дикого и необразованного ума»49. Религиозные представления появляются в связи с тем, что человек начинает размышлять по поводу сна, смерти и потери сознания. Даже первые боги, которых придумал человек, пишет Лаббок, были связаны с этим, как, например, в римской мифологии Сомнус и Морс, боги сна и смерти, дети Нокс – богини ночи50.

Из-под руки Лаббока выходит совершенно противоположный homo religiosus культурный вид. Противоречие этих двух концепций относительно религиозной природы человека снимает французский социолог Эмиль Дюркгейм, объявляя человека homo duplex.

Человек, – пишет он, – во все времена живо ощущал эту двойственность. В самом деле, повсюду он представлял себя состоящим из двух полностью разнородных существ: с одной стороны, тела, с другой – души <…> такое повсеместное и неизменное верование не может быть просто иллюзией…51

И далее:

Старая формула homo duplex подтверждается фактами. Наше устройство отнюдь не просто, наша внутренняя жизнь словно бы обладает двойным центром притяжения. С одной стороны, это наша индивидуальность, а точнее – наше тело, на котором она основана; с другой стороны – все, что выражает в нас нечто иное, нежели мы сами52.

В общем, как говорил Блез Паскаль, человек – одновременно и ангел, и животное, он никогда не может быть чем-то одним. Дюркгейм говорит, что дуализм человека всегда выражается в религиозной форме, и поэтому даже человек, не относящий себя к какой-либо конфессии, все равно чувствует эту двойственность внутри и старается ее каким-то образом оформить в своем мировоззрении.

Собственная двойственность воспринимается человеком как сакральная, а сакральность Дюркгейм рассматривал как неустранимый элемент социальной жизни человека. Священное у него окончательно обретает гравитацию, я бы даже сказала – становится рутиной, потому что он объявляет его

результатами доступной научному анализу психической операции, в высшей степени творческой и плодотворной, которую называют слиянием, общностью множества индивидуальных сознаний, объединяющихся в общее сознание53.

При этом сакральное не исчезает как явление, оно настойчиво продолжает присутствовать в социальной и культурной жизни человека разумного. Нельзя определить какую-то конкретную форму, хронологическую или географическую точку, когда появилась религия. Дюркгейм утверждает, что религия не начинается нигде, точно так же как и любой другой социальный институт. Религия – социальное явление. Вместе с другими социальными сферами она является естественной и имманентной для общества, которое, в свою очередь, объявляется sui generis. Человек, таким образом, тоже homo religiosus, но уже в некотором новом смысле.

До сих пор, говорит Дюркгейм, происхождение религии пытались объяснить двумя путями – натуризмом (то есть из культа природы) и анимизмом (то есть из культа духов), однако эти две крайности его не удовлетворяют, потому что довольно искаженно трактуют палеопсихологию. Так, например, Тайлор считал, что древний человек не умел проводить различие между одушевленными и неодушевленными предметами, так же как это не умеют делать дети и животные. Однако на самом деле (и об этом пишет впоследствии Герберт Спенсер) детский анимизм не похож на анимистическую картину мира, поскольку ребенок, к примеру, осознает разницу между куклой и человеком, точно так же как животное четко отличает живую муху от неживой. Анимизм как религиозная форма отличается от анимизма