Так вот. Несмотря на открывающиеся карьерные перспективы (и сомнения Николая), Ольга, как и сказала, работу оставила.

Уже на следующий день она напишет заявление на расчёт – и уволится. Уговоры начальника отдела, не видевшего никого, кроме Ольги, в качестве преемника, достойного занять его место, как и настоятельный «отцовский» совет кого-то из руководства завода «не проявлять поспешности и ещё раз всё хорошенько обдумать», эффекта не возымеют.

Ольга останется непреклонна.

Но почему она так поступила? чем диктовалось это её «лёгкое» решение? каковы были мотивы, его определившие? – точного ответа на этот вопрос Николай не знал. Не знал в том смысле, что не услышал его непосредственно от самой Ольги; сразу, как она уволилась, он отчего-то её не расспросил, а сама она разговоров об этом не заводила, и как-то так получилось, что тема «ушла»: незаметно отодвинулась, перекрылась новыми «картинками» жизни, отдалилась и – потерялась в калейдоскопе дней.

И в то же время ответ он знал, был уверен, что знает.

Во-первых, он знал, чего точно не могло быть.

То, что это было её решение (пусть и с его, так сказать, подачи), её выбор, – сомнению не подлежало. Да, Ольга поступила так, как хотел Николай, но не из подчинения, не из пресловутой женской покорности, не из желания угодить или сделать приятное мужу помимособственной воли. Она никогда не делала и ничего бы не сделала из того, что считала для себя неприемлемым, недопустимым, идущим вразрез с её представлениями-убеждениями, и «прогнуть» её, заставить, склонить к иному, было абсолютно невозможно – для этого у неё был слишком независимый и сильный характер. Характер – как внутренний стержень, как синоним чувства собственного достоинства; бдительный, чуткий и зоркий часовой, что всегда на посту, никогда (на посту) не спит, не теряет концентрации и внимательности и готовый в любой момент, случись что, дать отпор, пресечь действия любого нарушителя, – и эти её внутренние границы потенциальные нарушители каким-то образом сразу чувствовали и не пересекали их. И Николай тоже этот внутренний стержень в Ольге сразу почувствовал и никогда границ дозволенного не переходил, да он и не позволил бы себе перейти. Так же, впрочем, как не позволял переходить их в отношении себя, ибо сполна этими качествами характера обладал сам.

А во-вторых… Если ты любишь, предположим, зелёный чай и предлагаешь его другому, зная, что он тоже любит этот напиток, то излишне, да и просто глупо спрашивать, отчего он легко