Один ход был особенным, тайным, секретным и охранялся самыми свирепыми стражами, которые стояли там через каждые двенадцать шагов. Двенадцать шагов – стражник, ещё двенадцать шагов – другой стражник, ещё свирепее предыдущего. Ход не пересекался с другими ходами, был очень длинным, извилистым, не таким светлым, как другие проходы и вёл до самого Совиного Леса.

По этому проходу, специально вырытому для дерзкого визита, прошёл однажды Король Милл Отважный и заключил с совами бессрочный вечный нерушимый договор. Королю Миллу, тогда ещё обычному, не Отважному, надоело терять жителей своего поместья, которых принялись истреблять поселившиеся в лесу совы, и он решился на отчаянный, неслыханный и невиданный по храбрости поступок. Который, впрочем, можно легко объяснить. Король Милл подумал, что если в его поместье вскоре не останется жителей, то кто же будет ему и его Королевской Семье приносить еду. Сам он добывать себе пищу не привык, да и не умел, да и не положено ему, поэтому нужно было действовать решительно и смело, пока не стало слишком поздно. Возможно, семечки и зёрна он собирать и не умел, но смелости и отваги у него было хоть отбавляй.

С совами договорились так. Совы охотятся где угодно, кроме Поместья Луговых Собачек и берега реки, а собачки платят совам дань рыбой каждые три луны. Совы очень любили рыбу, но ловить её у них не очень получалось, поэтому они поручили это собачкам. Собачки вообще не умели ловить рыбу, но им пришлось научиться – ради сохранения населения. Сов было четыре, рыб каждые три луны тоже должно было быть четыре, но если одну поймать не удавалось, то можно было отдать дань тремя рыбами и одним злодеем из самых злостных преступников. На том навсегда и порешили.

Чуть дальше от центра, кольцом вокруг Королевских Ходов, издавна селились и жили белохвостые луговые собачки. Норы здесь рыли уже не так глубоко, они были уже не такими высокими и просторными, не так красиво и богато украшенными, как в центре поместья, но попадались жилища и не беднее нор в Королевских Ходах. Здесь жили и зоркие наблюдатели за коршунами, и семьи стражников и слуг Его Величества, и сборщики еды для Королевской Семьи, и ремонтники общих коридоров-ходов. Самим жителям ремонтировать, например, начавший осыпаться коридор было нельзя, – нужно было обязательно вызывать ремонтников, которые брали плату едой, часть этой платы они отдавали Королевской Семье за разрешение ремонтировать ходы. Строгой Королевской охраны здесь было уже не так много, – пройдёт неспешно ленивый патруль из двух-трёх сытых собачек, намусорит шелухой от зёрен, только и всего.

Лари и его семья, как вы помните, жил на самом краю поместья. Здесь были широкие низкие общие коридоры-ходы, небольшие норки у всех жителей. Большие рыть не разрешалось, было не положено, поэтому семьи жили тесно. Новые норки рыли только с личного разрешения Его Величества за огромную дань едой для Королевской Семьи. Королевские патрули бывали и здесь, но совсем уж немногочисленные и, если какая беда, то и не дозовёшься.

В ходы на окраине могла заползти змея, – если дежурная охрана на входах, собранная из местных жителей покрупнее, проигрывала в схватке с врагом. Тогда на оборону окраины бросались все, кто был рядом и все, кто рядом не был, но слышал громкие тревожные звуки. Обычно всем миром отбивались от страшного шипящего хищника, но случались и потери. Со змеями никак, никому и никогда не удавалось договориться, никто не знал их языка, никто их не понимал. Собачки и змеи всегда враждовали. Наверное, самая первая луговая собачка и самая первая змея уже ненавидели друг друга и были лютыми врагами.