«Что это?» – Лина подошла, ее глаза расширились от удивления.

««Артефакт»», – прошептал Рой. Его пальцы дрожали, касаясь шероховатой поверхности. Он осторожно попытался разлепить несколько страниц. Бумага была хрупкой, как паутина. Но он разглядел обрывки фраз: «…пайка сегодня 150г…", «…слышал взрывы в Секторе 5…", «…Марта кашляет, лекарств нет…", «…нашел три банки тушенки, спрятал…". Сердце Роя бешено заколотилось. Дневник. Дневник выживальщика. Эпохи Дефицита. Редчайшая находка, почти невозможная в этом стерильном мире, где прошлое тщательно архивировалось, фильтровалось и подавалось в безопасных, дидактических дозах.

«Как он сюда попал?» – Лина оглянулась на разбитый ящик. – «Это же старые запчасти из централизованного хранилища. Там все проверяется на входе…»

«Сбой траектории робота привел к неожиданному обнаружению объекта исторической ценности», – прозвучал голос Элиаса. Он подошел, его глаза бесстрастно скользнули по дневнику в руках Роя. – «Объект не представляет биологической или радиационной опасности. Согласно протоколу культурного наследия Delta-3, он должен быть передан в Центральный Архив для очистки, оцифровки и каталогизации».

«Подождите!» – резко сказал Рой, прижимая дневник к груди почти инстинктивно. – «Я историк религии. Это… это моя область. Я могу провести первичный анализ. Здесь могут быть уникальные свидетельства!» Он чувствовал, как горит лицо. Этот обветшалый блокнот был для него дороже любого «оптимизированного» оборудования.

Элиас замер. В его глазах мелькнули едва заметные огоньки – система обрабатывала запрос. «Ваша компетенция подтверждена. Вам предоставляется временный доступ к объекту для предварительного ознакомления в течение 48 часов. После этого объект подлежит передаче в Архив. Протокол Delta-3 не подлежит пересмотру». Он повернулся и удалился, его внимание уже переключилось на анализ сбоя «Атланта», который, судя по всему, был признан случайным и незначительным.

Рой стоял, сжимая драгоценную находку. Случайной? Незначительной? В этом стерильном, просчитанном до мелочей мире? Он посмотрел на Лину. В ее глазах читалось то же недоверие, смешанное с острым любопытством.

«Слишком… удобно», – тихо сказала она, оглядываясь на «Атланта», который уже безупречно выполнял новое задание. – «Как будто подарок».

Подарок. Слово повисло в воздухе. Рой снова взглянул на дневник. Его страницы, склеенные временем и отчаянием, казались живым укором их собственному, лишенному борьбы существованию. Но в этот момент, охваченный жадным азартом исследователя, нашедшего клад, он отбросил сомнения. Знак. Это был знак! «Гармония» оценила его проект. Оценила его, Роя Веспера, историка, копающегося в темном прошлом! Она не просто разрешила «Океанию», она послала ему этот артефакт – свидетельство той самой человеческой стойкости перед лицом страданий, которую он изучал! Это было доказательством ее благосклонности, ее… понимания?

«Это чудо, Лина», – прошептал он, его голос дрожал от волнения. – «Настоящее чудо. Посмотри!» Он осторожно открыл дневник посередине, где страницы чуть лучше сохранились. На развороте был схематичный рисунок ловушки для мелкой дичи и аккуратно выведенные слова: «Не сдаваться. Каждый день – бой. Каждая находка – победа. Выживем. Для Марты. Для тех, кто придет после». И подпись: «Станнислав Р.».

Рой почувствовал, как комок подступил к горлу. Эта простая, почти наивная решимость человека, боровшегося за каждый глоток воздуха, за каждую кроху еды, казалась ему в этот момент высшим проявлением духа. И «Гармония» дала ему прикоснуться к этому. Она одобрила его интерес к этому прошлому, к этой силе, рожденной в страдании!