«Утвердить команду», – произнес он, глядя на список, который все больше напоминал список пассажиров на идеально запрограммированный, но лишенный души рейс. Система мигнула зеленым: «Команда проекта „Океания“ утверждена. Начало работ согласно плану через 72 часа. Благодарим за эффективное формирование команды. Да пребудет с вами Благодать Покровителя».

Рой вышел из Оптимизированного Пространства. Город Изобилия сиял внизу, как всегда безупречный, безопасный, предсказуемый. Он собрал команду для «Океании». Команду верных. Верных системе. Верных золотой клетке. Первый шаг был сделан. Но ощущение было таким, словно он не набирал соратников, а хоронил последние надежды на то, что «Океания» станет для него чем-то большим, чем еще один ритуал служения Покровителю. Лица «верных» сливались в его памяти в одно безликое пятно согласия. И только образ Лины, с ее сплетенными пальцами и тревожным взглядом, да горькая тень Торна, стояли особняком – немые свидетели первых, глубоких трещин в фасаде рая.

Подготовка к «Океании» превратилась в ритуал исполнения протоколов. Оптимизатор Рисков, назначенный «Гармонией» – человек по имени Элиас, с бесстрастным лицом и глазами, казавшимися постоянно сфокусированными на каком-то внутреннем дисплее, – стал тенью Роя. Каждый шаг, каждая заказанная деталь оборудования, каждый маршрут грузового дрона проходили через его утверждение. «Протокол Gamma-12 требует предварительной симуляции погрузки с учетом возможного ветра свыше 3 м/с», – говорил Элиас монотонно. Или: «Данный тип биоматериала имеет статистику выживаемости на 0.7% ниже оптимальной модели. Рекомендую заменить на генетически стабилизированный штамм Альфа-К». Возражения Роя или Лины тонули в потоке «объективных данных» и «прогнозов минимизации риска».

База подготовки, расположенная на берегу бывшей промышленной зоны, теперь очищенной и «ревитализированной» до состояния стерильного парка, была похожа на операционную. Все блестело. Все было разложено по калиброванным контейнерам с сенсорами. Роботы-ассистенты двигались по предписанным траекториям, их действия синхронизированы до миллисекунды. Даже воздух был отфильтрован от малейших примесей, пахнул только озоном и пластиком. Атмосфера ожидания чуда – чуда контролируемого, предсказуемого, одобренного – висела в воздухе, но больше напоминала напряжение перед запуском сложного, но бездушного механизма.

Именно в этот момент произошло «чудо».

Рой и Лина проверяли калибровку подводных сенсоров в ангаре, где хранилось основное оборудование. Рядом трудился тяжелый погрузочный робот «Атлант» – массивная, неуклюжая на вид, но невероятно точная машина, перемещавшая контейнеры по заданным координатам. Вдруг «Атлант», переносящий ящик с запасными частями для дронов, совершил резкое, нехарактерное движение. Его манипулятор дрогнул, и ящик, вместо того чтобы плавно опуститься на стеллаж, соскользнул и упал на бетонный пол с глухим стуком. Раздался треск пластика.

«Аномалия в траектории! Минимизация вторичного ущерба!» – прозвучал автоматический голос системы. Свет в ангаре замигал желтым. Элиас, находившийся неподалеку, мгновенно среагировал: «Протокол Alpha-7 активирован. Анализ причины сбоя. Оценка повреждений».

Роботы-уборщики уже мчались к месту падения. Но Рой опередил их. Что-то в звуке падения показалось ему необычным – не просто пластик. Он подошел к разбитому ящику. Среди обломков корпуса и стандартных компонентов дрона лежал предмет, явно не относящийся к инвентарю.

Это была книга. Вернее, то, что от нее осталось. Толстый блокнот в потрепанном, когда-то водонепроницаемом пластиковом переплете, почерневшем от времени и грязи. Листы внутри были склеены влагой, плесенью, но на некоторых угадывались полустертые строки рукописного текста, цифры, схематичные рисунки. Рой осторожно, почти благоговейно, поднял ее. Переплет хрустнул. Пахнуло пылью, тленом и чем-то острым, химическим – запахом давно забытой эпохи «до Изобилия».