– Нет, не в порядке! – вскинулась я, отыгрывая уже давно заготовленную роль. – Не в порядке, если я в очередной раз повелась на бред из твоих видений и решила рискнуть своей жизнью!

Я демонстративно скинула рюкзак и стала отстегивать оружие. Парень ошарашенно на меня смотрел.

– Эээль…

– Мы никуда не идем, Ники! К черту!

– Ч-что? – такого он явно не ожидал.

– Что слышал.

– Нет-нет-нет! Ты не можешь, Эль! Мы столько к этому шли, столько пережили, и вот сейчас ты решила взбрыкнуть?!

– Я? Нет, братишка, не смей перекладывать на меня свои решения. Я готова была рискнуть, наслушавшись твоих бредней, но на двойное самоубийство я не подписывалась!

– Бредней?! Только благодаря моим бредням мы все еще живы, и ты это прекрасно знаешь! – обида в его голосе заставила сердце сжаться.

С моей стороны было подло бить по самому больному, но выхода не было. Мне нужны были убедительные аргументы, чтобы он ничего не заподозрил.

– Как и то, что половина из твоих галлюцинаций – чистейшей воды бред! Ты ведь даже не знаешь, за чем мы туда идем! Давай, скажи, что я не права!

– Но…

Из парня будто вынули стержень. Удар попал в цель, и самоуверенный боец вмиг превратился в растерянного и запинающегося мальчишку.

– Мы должны, Эль. Сегодня, я же говорил… Я смогу понять, увижу, когда придет время, поверь… Нельзя упустить момент, будет поздно, пойми! Ты не можешь…

– Могу! – безапелляционно заявила я, ставя на огонь еще не успевший остыть котелок. – Чай будешь?

– Я ошибаюсь, да… Мои видения… Я же говорил, это все очень сложно…

– Хватит, Ники, успокойся. Что бы там ни было, оно не стоит твоей жизни. Есть в этом доме что-то или нет, не имеет значения. Вся затея обречена на провал. Даже если я наткнусь там на заваленную деньками сокровищницу, наших проблем это не решит.

– Ты не понимаешь… – простонал парень и заметался по комнате. – Там находится то, что спасет твою жизнь! Если мы не достанем это, ты…

Он резко замолчал и затравленно на меня посмотрел.

– Умру? – я усмехнулась и предприняла еще одну попытку решить дело миром. – Ники, братишка, мы все рано или поздно умрем. И ты – сегодня, если попрешься со мной. Я не могу этого допустить. Позволь мне идти одной.

– Нет! – несмотря на свое состояние, ответ его был категоричным. – Ты не понимаешь! – он практически взвыл, вцепившись в свои белоснежные волосы, превращая и без того растрепанную прическу в полный кавардак. – Не понимаешь!

Я понимала. Его идиотская попытка пожертвовать собой в этом сомнительном мероприятии была слишком очевидна.

– Пожалуйста, Эль, прошу, верь мне! Мы должны идти, слышишь?!

Отчаяние и мольба в таком родном и вечно насмешливом голосе заставили меня сжать зубы.

– Хватит, Ники. Нам обоим нужно успокоиться. Давай попьем чаю и придем в себя. Время еще есть, сядь и возьми себя в руки. Ты слишком взволнован, а чем это чревато, сам знаешь.

Ник одарил меня долгим тоскливым взглядом и покорно поплелся к столу. Было больно видеть его таким, и я отвернулась к камину, где уже булькала вода в котелке, неумолимо приближая роковой момент.

Чертов порошок полетел в кружку привычным, неуловимым для глаза движением, но ощущение было, что это я лечу в пропасть – в бездну, внезапно разверзшуюся внутри. Мои руки дрожали, сердце колотилось так, что, казалось, его стук слышен в соседних домах, а к горлу подступил ком.

«Прости меня, братишка, прости», – монотонно звучала в голове фраза, вытеснившая все прочие мысли.

Я молча протянула Нику кружку и села рядом.

– Я не могу отпустить тебя одну, малыш, пойми, – спустя несколько тягостных минут тишины начал брат. – Да, мои видения слишком смутные, и, ты права, большая часть из них… – он поморщился. – Обманки. Мне трудно находить верные решения и развилки. Это тяжело!