Видя, как он идет к двери, я не придумала ничего лучше, чем закричать:

– Не ты, так другой сделает это со мной!

Мой будущий муж.

Но Эмиль, конечно, подумал о другом. О том, что я брошусь на шею первому встречному. Он обернулся, его глаза загорелись диким огнем.

Предвкушение свободы вместе со страхом захлестнули меня. Я скомкала в руках одеяло, совершенно забыв про холод.

Один шаг.

Треск ткани.

Боль в ключице – пуговица не хотела отрываться от рубашки.

Эмиль дернул мою рубашку на себя, и звук падающих пуговиц оглушил меня. Плеч и полуобнаженной груди коснулся морозный воздух. Окна нараспашку, и я наедине со зверем в его спальне.

Эмиль сдернул лоскуты ткани. Я осталась обнаженной. Почти. Когда он потянулся за штанами, я отползла назад.

– Я сама. Не рви, пожалуйста.

Эмиль стиснул челюсти, черты его лица заострились, а грудь вздымалась слишком часто. Как у зверя. Вена вздулась на лбу, и тело его стало казаться мне просто огромным, а я – слишком маленькой.

– У тебя три секунды.

Если мужчина не будет нежным, мне будет больно. Мама рассказывала. Обо всем предупреждала.

Руки дрожали, когда я раздевалась, но душа была полна решимости. Сегодня все закончится. Вынужденный брак, пощечины. Все в одночасье отрекутся от меня, и моя жизнь больше не будет одним сплошным унижением.

Я осталась в одном белье, и Эмиль двинулся на меня. Кровать прогнулась под его весом. Он обвил мой затылок руками и предупредил:

– Я не умею нежничать. Даю шанс убежать. Последний.

– Я не поменяю решения.

Эмиль навис надо мной грозной тучей. Тяжелая рука скользнула к моей шее. Теперь я знала, что такое табун мурашек и дезориентация в пространстве.

Он спустился ниже и безжалостно потянул лямки на себя. Треск ткани. Повторно. Будто дежавю.

Застежка отлетела, оглушив меня звонким ударом о паркет. Груди коснулся морозный воздух и… Эмиль.

– Дыши, София. Дыши, – велел мой будущий первый мужчина.

Сил держаться не было. Перед глазами все поплыло, и я широко открыла рот, позволяя Эмилю варварски ворваться в него.

Я задыхалась, но отвечала на поцелуй. Неумело, как могла. И зажмурилась, когда груди коснулась сильная рука и сжала нежную плоть.

Эмиль утробно зарычал мне в рот. Когда он отпустил мои губы, я шумно выдохнула и обмякла, позволяя мужчине наслаждаться моим телом.

– Посмотри на меня.

Я послушно открыла глаза, напоровшись на ответный взгляд. Никогда не видела такого желания. Порока.

Эмиль хотел меня. Трогать, рвать на мне одежду. Мои щеки горели. Остатки разума твердили, что я совершаю ошибку, но мне было все равно. Неважно, каким будет мой первый раз, если вскоре я буду принадлежать лишь себе.

– Не прячься. Убери руки, – приказал Эмиль.

Звякнула пряжка ремня. Эмиль любовался моим открытым телом. Доступным лишь ему одному. Он опустил тяжелую ладонь мне на живот, лаская холодную кожу. Окна нараспашку позволяли морозу ощущать мой грех.

Когда Эмиль снова навис надо мной, я тихо задрожала. Между ног сгустилось сильное напряжение, хотя он ни разу коснулся меня там. Мне кажется, я бы не пережила этого. Мне не нужны были нежность и ласка. Нужно было, чтобы Эмиль стал первым.

Он молча сорвал остатки одежды и развел мои бедра шире. Я дышала ему в шею, ощущая на себе его аромат. Я пахла Эмилем и этой ночью.

Все произошло очень быстро. Эмиль накрыл мое тело своим, подложил руку мне под спину, заставив выгнуться. Раскрыться для него.

Другой рукой он удерживал меня – будто бы у меня были силы на побег. Я обмякла в его руках, а затем ощутила боль.

– Тихо, – услышала сквозь нее.

Я дернулась. Попыталась отползти выше. Мне хотелось сбежать. Силы появились – Эмиль предсказывал, что так будет. Он поцеловал меня. Не из нежности, а чтобы заглушить крик. Из глаз покатились крупные капли, а живот задергался от спазмов.