— Чёрт! — выругавшись, с силой прикусила нижнюю губу. — Останови здесь!

— Соня.

— Егор, останови! — твёрдо произнесла, не повышая голос.

Стоило только Егору остановить машину, как я, отстегнув ремень безопасности, спешно покинула салон авто.

— Спасибо, что подвёз, — это последнее, что сказала.

Оставалось только пройти во двор, и я буду на месте. Лучше пройдусь, освежусь, проветривая мысли.

Забрала Полину, и мы решили с ней немного погулять, а придя домой, сготовили покушать и легли спать.

Утро было тяжелым, отчего сразу подумала, что и весь день будет таким же. Операция была назначена на три часа дня. Приготовив и продезинфицировав все инструменты, занялась привычными делами.

Я старалась не думать о Егоре, не терзаться воспоминаниями, не ворошить вчерашние эмоции. Будто ничего не было, а если и было – то во сне.

Операция была действительно сложная: пересадка части печени пациенту от донора. Поэтому пришлось всё своё внимание сосредоточить только на этом. Быть внимательной, выполняя всё, что скажут.

Я спокойна, сосредоточена. Движения мои до автоматизма отточены – я проходила это уже миллион раз. Наша работа в операционной слаженная и чёткая. Стоит только подумать Глебу Семёновичу о том, что я должна сделать, я тут же выполняю это. Словно подсознательно чувствую, что нужно. Отчего получаю от мужчины одобрительную улыбку.

Все свои эмоции и всё, что происходит в моей жизни, я оставляю за дверями операционного блока. Важен лишь долг. Только пациент.

По виску тонкой каплей стекает пот, а с губ срывается судорожный вздох. Волосы у корней мокрые. Сколько прошло времени, как мы зашли, не знаю. Время будто потеряло свой счёт.

— Соня, шьём, — отдаёт короткое распоряжение Глеб.

— Да, — киваю. Я и ранее это делала.

Из операционного блока выхожу, как выжатый лимон. Одним вялым движением руки снимаю с головы шапочку и прислоняюсь спиной к стене, запрокинув голову наверх. Это была самая сложная операция из последних. Взгляд падает на настенные часы в холле, которые показывают двенадцатый час ночи.

Нужно в душ и домой. Сил почти не осталось.

— Ты молодец, Соня, — мимо меня проходит травматолог, молодой, но уже довольно способный мужчина.

— Спасибо.

— Ты действительно молодец, Сонь. Спасибо, что не отказала.

Глебу Семёновичу я только лишь киваю, потому как сказать хоть слово просто не могу – сил нет.

До дома добираюсь на такси через час. Открыв дверь ключом и бросив сумку на комод в коридоре, сбросила с ног обувь, шагнула внутрь квартиры. Нужно переодеться и ложиться спать.

Так я и сделала. А стоило только переодеться в ночную рубашку, как тишину комнаты разрезал дверной звонок, от которого я вздрогнула. Кто там может быть в это позднее время? Марине позвонила ещё в такси. Подруга сказала, что у них всё хорошо. Тогда кто это может быть? В любом случае пока не открою, не узнаю, кто там.

Я уже подходила к двери, как звонок ожил вновь, подгоняя меня нетерпеливой трелью. Не смотря в дверной глазок, прокрутила замок и распахнула дверь. И это как раз-таки и стало моей ошибкой.

Передо мной стоял Свободин Егор. Его лицо было серьёзным. Даже слишком.

— Егор? — удивилась, не понимая, откуда он узнал, где я живу. — Что ты здесь делаешь?

— Нам надо серьёзно поговорить, — вновь тем самым голосом, который не терпит возражений.

— Нам не о чем разговаривать. Уходи.

— Есть о чём, — и сделал шаг вперёд, я же отступила.

Ещё шаг. А сердце уходит в пятки.

Свободин обхватывает двумя ладонями меня за шею и тянет вверх, приближая к своему лицу.

— Егор... — я задыхаюсь.

— Я просил тебя доверять мне. Всегда. Я любил тебя, — его слова режут без ножа. — А ты просто всё разрушила.