Закончив рассказывать, шумно выдохнула и стала ждать слов Глеба Семёновича. Надеялась, что он всё поймёт и не будет сильно меня отчитывать.

Горский с минуту молча гипнотизировал меня, а потом откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. От его следующих слов я опешила и в шоке застыла, не зная, что ответить и сказать.

— У тебя что-то есть с этим Свободиным?

— Эм, что?!

Я не ожидала от мужчины этого вопроса. Думала, что он будет ругаться, что я сначала его не предупредила и поставила укол. Будет задавать уточняющие вопросы. Да что угодно. Но только не это. Такого вопроса я точно не ждала.

— Между вами что-то есть? Между тобой и Свободиным что-то есть?

Вот и что ему сказать? По сути-то, ничего нет между нами, но я не могу понять, зачем он задаёт все эти вопросы? Для чего они ему? Что он хочет узнать? Я не понимаю.

Вцепилась руками в колени, чтобы скрыть возникшую дрожь и волнение.

— Нет, — голос дрогнул, и сердце ускорило ритм. Сделав глубокий вдох, проговорила вновь более уверенно: — Нет. Между мной и Егором Свободиным ничего нет.

— Точно? Тогда откуда такая оговорка? Или ты лично его знаешь? — Горский подался ко мне вперёд.

— Когда-то давно, больше пяти лет назад, он попал в аварию, и я ассистировала на его операции. Я тогда работала в той клинике. Поэтому мельком его знаю.

Старалась сделать голос уверенным, чётким, чтобы не выдать себя со всеми потрохами. И, по-моему, мне поверили, потому как мужчина расслабился и кивнул. Будто действительно поверил каждому моему слову.

Впрочем, в моих словах не было ни капли фальши и лжи. Так оно и было на самом деле, лишь с одной оговоркой о том, что после у нас были недолгие отношения.

— Хорошо. Раз ты говоришь, что между вами ничего нет, то я тебе верю. Что насчёт препарата, что ты взяла и сначала не предупредила меня, то всё хорошо. Главное, ты всё записала и после меня предупредила. Но в следующий раз всё же следует сначала мне сказать.

Напряжение меня отпустило – Глеб Семёнович поверил мне. Да и не стал ругаться, что я его не предупредила. За это я ему была благодарна.

— Хорошо. Спасибо большое. И хотела попросить вас провести обследование Свободиной и назначить другие препараты. У неё начались головные боли, следовательно, те не помогают.

— Хорошо, Соня.

Поблагодарив Горского, я скрылась из кабинета. Дальше работа протекала спокойно. Гонщика я больше не видела. Наверное, либо сидит вместе с родительницей, либо уже ушёл. Хотя меня не должно никак это касаться: что он, где и как. Мы с ним совсем чужие люди. И этому есть много подтверждений: хотя бы его тяжелый взгляд, холодность и отстранённость.

Я же стараюсь держаться от него на расстоянии. Вот только каждый раз что-то происходит, и он оказывается рядом со мной. Ох, лучше бы мы вообще не встречались.

Весь оставшийся день проходит тихо и спокойно. Дома мы с Полиной готовим яблочный пирог, который она просто обожает. Моя маленькая помощница мне помогает, рассказывая, как прошёл её день в садике и что один мальчик предложил вместе с ним играть. Рассказывает, что мальчика зовут Женя и что он говорит, что она очень красивая.

Я же улыбаюсь и внимательно её слушаю. Говорю, что он действительно очень красивая. Светлые кудряшки, голубые, почти синие глаза. Губки бантиком и розовые щёчки. Она маленькая красивая принцесса. И я очень сильно её люблю.

А потом мы пьём чай с пирогом, купаемся и читаем сказку на ночь.

Утром, стоит мне только прийти на работу, как меня ловит Татьяна Сергеевна, наша старшая медсестра, и уведомляет меня о собрании, которое устраивает с утра пораньше Глеб Семёнович. Что меня сильно удивляет, потому как вчера он мне про это ничего не говорил.