Надежды больше нет, но мы еще в прошлом. Мы пока не начали страдать, мадемуазель.

>Инэс. Знаю. (Пауза.) Ну, а дальше? Кто еще придет?

>Гарсэн. Не знаю. Я жду.

Молчание. Гарсэн вновь садится. Инэс продолжает ходить. Губы Гарсэна все еще дергаются, но, взглянув на Инэс, он закрывает лицо руками. Входят Эстель и Коридорный.

Инэс, Гарсэн, Эстель и Коридорный. Эстель смотрит на Гарсэна, который не поднимает головы.

>Эстель (Гарсэну). Нет! Нет-нет, не поднимай головы. Я знаю, что ты закрываешь руками, я знаю, что у тебя больше нет лица.

Гарсэн убирает руки.

Ах! (Пауза. С удивлением.) Я вас не знаю.

>Гарсэн. Я не палач, мадам.

>Эстель. Я и не думала, что вы палач. Я… я думала, что кто-то хочет подшутить надо мной. (Коридорному.) Чего вы ждете?

>Коридорный. Больше никто не придет.

>Эстель (с облегчением). Значит, мы останемся втроем: месье, мадам и я? (Смеется.)

>Гарсэн (сухо). Не вижу, что тут смешного.

>Эстель (продолжая смеяться). Эти диваны такие уродливые. Поглядите, как они расставлены, – мне кажется, будто сейчас Новый год и я пришла навестить тетушку Мари. Вероятно, каждый предназначен для одного из нас? Вот этот мой? (Коридорному.) Но он мне не подходит, это ужасно: я в бледно-голубом, а диван ядовито-зеленый.

>Инэс. Хотите, поменяемся?

>Эстель. Бордо? Вы очень любезны, но тот ничуть не лучше. Ладно уж, мне достался зеленый, пусть так и будет. (Пауза.) Единственный, который бы мне подошел, принадлежит этому господину.

Молчание.

>Инэс. Слышите, Гарсэн?

Гарсэн (вздрагивая). Диван? О, извините. (Встает.) Прошу вас, мадам.

>Эстель. Благодарю. (Снимает пальто и садится на диван. Пауза.) Давайте познакомимся, раз уж нам придется жить вместе. Меня зовут Эстель Риго.

Гарсэн кланяется и собирается назвать свое имя, но Инэс его опережает.

>Инэс. Инэс Серано. Я очень рада.

Гарсэн снова кланяется.

>Гарсэн. Жозеф Гарсэн.

>Коридорный. Я вам еще нужен?

>Эстель. Нет, вы свободны. Я вас позову.

Коридорный кланяется и уходит.

Инэс, Гарсэн, Эстель.

>Инэс. Какая вы красивая. Жаль, у меня нет цветов, чтобы подарить их вам в знак приветствия.

>Эстель. Цветы? Да, я очень любила цветы. Но здесь бы они завяли – слишком жарко. Ведь главное – это сохранять хорошее настроение, правда? Вы когда?..

>Инэс. Я? На прошлой неделе. А вы?

>Эстель. Я? Вчера. Церемония еще не закончилась. (Говорит естественным тоном, так, будто что-то описывает.) Ветер треплет вуаль моей сестры. Она изо всех сил старается заплакать. Ну же, ну постарайся еще. Наконец-то! Две слезинки блестят из-под вуали. Ольга Жардэ не в лучшем виде сегодня. Она поддерживает сестру под руку. Она не плачет, чтобы глаза не потекли, а я бы на ее месте… Это была моя лучшая подруга.

>Инэс. Вы очень мучились?

>Эстель. Нет. Скорее, очень устала.

>Инэс. От чего?..

>Эстель. От пневмонии. Ну, вот и все, они уходят. До свиданья, до свиданья. Сколько рукопожатий! Мой муж болен от огорчения, он остался дома. (К Инэс.) А вы от чего?..

>Инэс. От газа.

>Эстель. А вы, сударь?

>Гарсэн. От двенадцати пуль. (Жест к Эстель.) Извините, я не подхожу для компании порядочных покойников.

>Эстель. О, сударь, не могли бы вы избегать этого ужасного слова! Оно… оно действует на нервы. И вообще, что оно означает? Может, мы никогда не чувствовали себя такими живыми. Если уж так необходимо называть как-нибудь это… это состояние, я предлагаю звать нас «отсутствующими». Это звучит мягче. Сколько времени вы отсутствуете?

>Гарсэн. Примерно месяц.

>Эстель. Вы откуда?

>Гарсэн. Из Рио.

>Эстель. Я из Парижа. У вас кто-нибудь остался там?

>Гарсэн. Жена. (Говорит тем же тоном, что и Эстель.) Она пришла в казарму, как обычно; ее не впустили. Она смотрит сквозь прутья решетки. Она еще не знает, что я отсутствую, но уже догадывается. Теперь уходит. Она одета во все черное. Тем лучше, ей не придется переодеваться. Она не плачет: никогда она не плакала. Ласково светит солнце, а она одна, вся в черном, на пустой улице, и у нее глаза жертвы. Ах, как она меня раздражает!